в недоумении. Похоже, он не привык к отказам.
Попав в Сингапур, я хотела верить, что прогрессивной бизнес-столице незнакомы правила патриархальной игры, а мужчины здесь придерживаются «международных стандартов качества». Стекла моих розовых очков треснули – подобное поведение не имело географических границ. В глобальном мире каждый отдельный мужчина решал, что он может себе позволить, а что – нет.
Я не была воинственной амазонкой, напротив, нуждалась в мужской заботе, но только не в такой. От подобной реальности мне хотелось бежать без оглядки.
Забавно, что однокурсницы тогда завидовали мне, ведь я была единственной девушкой в группе. Они думали, что я купалась в мужском внимании. Могла выбрать любого себе в женихи. Да, купалась, но только это внимание было иного рода.
– И как это ты заняла единственное бюджетное место? – в первую учебную неделю спросил один из одногруппников.
– Расскажи нам всем, кто твой таинственный покровитель. Может, он меня и на работу пристроит? – ляпнул другой парень, зная, что я не из состоятельной семьи и явно не могла рассчитывать на помощь родителей. Все покатились со смеху.
Его слова как будто вытеснили весь воздух из аудитории – и из моих легких. Издевательски насмехаясь, парни повернулись в мою сторону и ждали, что я отвечу. Это было крайне унизительно. Я вытаращила глаза на сокурсника, не в силах произнести ни слова. Я одна знала, чего мне стоило пробиться на бюджет, вырваться из провинциального города в областной центр, поступить на экспериментальную, самую сложную специальность вуза. Бессонные ночи, сотни олимпиадных задач, адский труд. Вот цена, которую пришлось заплатить. Однако парни были уверены, что у девушки есть только одна валюта, что самый короткий путь – это красота и молодость.
– Точно, – вторил ему друг, – Лиза, зачем тебе в университете учиться? Ты к третьему курсу выйдешь замуж. Не занимай бюджетное место, а лучше отдай его вон Димону. Оно ему нужнее.
Последняя фраза звучала искренне. Некоторые парни действительно верили, что предложенный ими путь – самый правильный для женщины. Я тогда промолчала и проглотила обиду. Любые мои оправдания закопали бы меня еще больше. Я абстрагировалась от любых нападок. Академические победы, а не препирательства с противоположным полом стали моим полем действия. Именно фокус на цели помог мне не сбиться с курса.
Родителей я не винила. Они делали все и даже больше. Мама рано начала говорить со мной как со взрослой: «Лиза, мы не сможем оплачивать твое обучение при любом раскладе. Тебе придется выкручиваться самой». Льготное поступление мне могла гарантировать золотая медаль – она и была моим ориентиром. Все десять лет в школе я непреклонно к ней шла. Многие отличницы работали на родительскую похвалу. Я же работала на свое будущее.
Родителям постоянно задерживали зарплату, поэтому маме и папе приходилось «халтурить». Рукастый отец чинил технику, которую приносили к нам домой. А мама после