он победоносно указал на свой живот.
– Но великий Поль Брэгг… – я робко попробовал возразить столь безапелляционным заявлениям, впрочем, мне это не слишком удалось.
– Брэгг… Умер твой Брэгг. Его акула с доской перепутала! – Джорджа явно несло.
Внезапно я понял, что не со мной дискутирует мой громкий друг, не мне предназначены эти явно заготовленные заранее филиппики, эти стрелы остроумия и лезвия логических доводов. Перед моим мысленным взором предстала Марта – супруга потомственного казака. Она смотрела на нас, и в ее небесно-голубых глазах я читал немой укор. Чтобы как-то реабилитироваться перед баронессой, я кинулся в атаку.
– Жора, каждому образованному человеку, а тем более врачу, известно пагубное влияние избыточного веса на здоровье. По мнению ученых Лондонской медицинской школы каждые пять фунтов лишнего веса сокращают жизнь на семь с половиной месяцев!
– Пять фунтов – это сколько? – с явным интересом спросил казак.
– А черт его знает! – честно признался я, поскольку был не готов к подобному повороту разговора.
– Не вопрос, а для набора и поддержания боевого веса существовала специальная диета, – Подхалюзин оседлал любимого конька и еще долго рассказывал подробности казачьей жизни и, в особенности, казачьей кухни.
Мы сели под единственным горящим фонарем на землю, предварительно подстелив захваченную из дому газетку. Было холодно. С Обводного канала дул промозглый, колючий ветер. Фляжка была пуста.
– Вот он, красавец! – Подхалюзин указал на черневшую перед нами металлическую конструкцию. – Их три брата, этот самый старый, с 1888 года стоит здесь.
– Джордж, почему мосты так называются? Их проектировали американские инженеры или они построены на деньги американских налогоплательщиков?
– Нет, инженеры наши и налогоплательщики тоже, – Подхалюзин достал сигару и закурил, – я думаю, они чем-то похожи на Эйфелеву башню, вот публика и окрестила их «американскими».
Версия Подхалюзина была правдоподобна и мне понравилась, в который уже раз я поразился логике наших людей. И вправду, стоят же в наших парках развлечений «Американские горки», который весь мир называет «Русскими». Я зябко поежился и заерзал на газетке.
V
– Т-ц-ц! – Джордж как-то пригнулся к земле и указал сигарой направление, в котором следовало смотреть.
Я почувствовал, что неумолимо и стремительно трезвею. Вдали едва заметно мелькали тени. Спустя полминуты мы увидели мчавшуюся на полных парах фуру и услышали жуткий вой волкодлаков.
– Они ее загоняют! – от возбуждения и страха я начал говорить шепотом, хотя в этом не было необходимости, – они охотятся на фуру!
Это действительно была охота. Охотников была целая стая – голов двадцать, не меньше. Несмотря на большую скорость, волкодлаки двигались согласованно, держались дугой, края которой лишали жертву возможности свернуть в сторону. Считалось, что фурам – этим гигантам