осмысленное выражение, и он с удивлением посмотрел ему в глаза. Богдан остановился и показал на поле боя.
– Посмотри! Ты что! Здесь лежат туматы! Слышишь? Туматы! Они все твои братья! Они умерли за то, чтобы ты жил, придурок! Понимаешь? – Богдан орал, не сдерживаясь, потому что самое страшное, что могло произойти в любом племени – это раскол между соплеменниками. И тогда уже не нужен был никакой враг. Они сами погубили бы себя в междоусобице. – Смотри, смотри, идиот ты такой! – продолжал он кричать, и, хотя туматы не знали некоторых слов, общий смысл был им понятен. – Вот, уйгур, а вон – монгол. Они хотели тебя убить. Всех нас убить! А теперь ты хочешь убить меня и своих раненых товарищей… Ты, что, монгол? Ты хочешь меня убить, как они? – после этих слов Нурэй отчаянно замотал головой, поражённый страшной правдой.
Простая, примитивная логика на основе сравнения дошла до его пусть и недалёкого, но уже сформировавшегося сознания. Убивать туматов, как монголы, он не мог. Нет, это было невозможно. А чужак-Билбэт был туматом. И остальные раненые – тоже.
Нурэй опустился на землю и уронил голову на грудь. Он выглядел так, как будто какая-то неведомая сила лишила его жизни и высосала из тела всю кровь.
– Эй, быстрей! Тащите его в становище! Он ранен, – крикнул Богдан, поняв, что тот потерял много крови. Туматы поспешили выполнить его приказ, но в их взглядах сквозили уважение и страх.
Для них Богдан стал теперь больше, чем охотник. Они сами видели, как он накричал на самого сильного человека в племени и тот упал… Это произвело на них сильное впечатление, однако именно оно помогло потом туматам объединиться в более сложной ситуации.
– Он спас вождя, – сказал кто-то.
– Ничего себе! Молодец! Теперь спасайте его, – подбодрил их Богдан. – Тускул, надо собрать всё оружие. Всё! – окликнул он сына шамана, который стоял неподалёку, опёршись на такую же палку, как и у него.
– Что? – не понял тот.
– Вот чёрт… Сабли, щиты, шлемы, копья, нагрудники, стрелы, колчаны. Всё! Понимаешь? Лошадей – тоже… Блин, как они их на эту сторону затащили? – возле самой ямы испуганно топтались пять лошадей уйгуров, которых сотник приказал перевести, надеясь атаковать туматов верхом.
– Собрать? Как? – сын шамана так устал, что плохо соображал.
– Руками, как ещё! – недовольно ответил Богдан, но потом сдержался и добавил: – Тут сотни три-четыре всего. Значит, остальные придут через день или два.
– Они в крови… – испуганно пробормотал Тускул.
– Ну и что? Самим, что ли делать? Ну что ты смотришь на меня как баран на новые ворота?
– Тускул не баран, Тускул – сын шамана.
– Хорошо… Если этот нагрудник завтра спасёт тебе жизнь, ты, что, будешь жаловаться? Смотри, какие раны у всех! От стрел. Понимаешь? Только от стрел. Не было защиты. Ни у кого. Дошло? И щиты, щиты соберите! – он заметил, как юноша поморщился и отвернулся.
– Что, кринжово? Да?