И не вертись ты!
Вот и нужная тропа, круто понижающаяся на юго-восток и переходящая в узкий карниз над пропастью. Вскоре город скрылся из виду. Пройдя очередной поворот Чжан Ли остановился и протянул Дугласу сапёрную лопатку:
– Давай, подкапывай этот валун!
Тот принялся копать так рьяно, как будто золото искал! Китаец стоял на страже, готовый стрелять при виде погони. Убивать людей не хотелось, но на карту было поставлено светлое будущее!
Наконец они смогли обрушить валун на тропу. Многотонный камень ухнул и обвалил карниз. Никому не пройти! Даже верёвку через провал не перебросишь, потому, что тропа в этом месте слегка поворачивала. Шли до сумерек.
– Ночуем прямо здесь. В темноте в пропасть сверзиться можно, – пояснил китаец, и американец с ним нехотя согласился.
Ему хотелось идти, бежать, драпать не останавливаясь!
Короче, на ночлег остановились на карнизе шириной фута в два, как прикинул американец. Спальных мешков не было, пришлось укладываться на голой земле. Себе под голову Чжан Ли изобретательно подложил мешок с овсом. Маккартни – кулак.
Тепляев вышел из горсовета, сыто цыкая зубом. Пир был отменный! И плов, не пробованный ранее, и жареные улары, истекающие жирком, и лепёшки, не уступающие столичным (в смысле, Душанбэ), и рассыпчатое печенье, тающее во рту! Водочка, конечно, подкачала – всего двадцать семь градусов, но очистка хорошая. Расслабленной походкой он направился к своей палатке, чтобы отдохнуть и переварить маленько, но решил сперва зайти к Самсонову, справиться о здоровье. Это же надо: съел человек только горсточку риса без мяса! И водку не пил!
Про уловление американского шпиона милиционер ничего не знал. Самсонов этой новостью ни с ним, ни с Андреевым не поделился, а товарищ Михеев был слишком занят провозглашениями тостов за дружбу между народами, за мудрость старейшин, за Партию, за товарища Брежжнева. Надо было ковать железо, пока оно горячо! Ему было не до милиционера и военкома, да и шпион был заботой Самсонова.
Тепляев взглянул на солнце: ещё час-полтора и сумерки. Издалека послышался стрекот вертолёта.
«О, подмога летит!»
Он откинул полог и шагнул в палатку Самсонова. Глазам его предстал извивающийся, аки червь, человек!
– Эй, ты чего? – растерянно вякнул нетрезвый милиционер.
– Муму! Мумуму!!! – отозвался Самсонов, высунув, наконец, голову из-под одеяла и пуча глаза.
– Ой!
Поражённый до глубины души этим зрелищем, Тепляев сперва отпрянул, но совладал с собой и выдернул тряпку изо рта комитетчика.
– Кх-ха! Тьфу! Ёпэрэсэте! – разразился Самсонов ничего не объясняющими междометиями, – Развяжи меня!
Обретя свободу, он вскочил и выхватил пистолет:
– Где он, падла?! Порву! Убью!
– Кто? – опасливо отодвинулся Тепляев.
– Твой «пи-ип»* Чжан Ли!
*Испачканный калом сын самки собаки – перевод Автора
– Да… здесь, где-то… – обескуражено вымолвил начальник милиции Хорога, нутром чуя,