вместе с конем. Хуже всего, что эти водяные ловушки прятались меж валунов и бурелома. Чуя опасность, лошади брели медленным шагом.
Еще через какое-то время уридские воины наткнулись на облепленную мхом и грязью гать – настил из бревен. Чувствовалось, что за дорогой этой давно уже никто не следит. Из щелей между бревнами пробивалась густая трава. И все же старая дорога делала продвижение более безопасным. Вдобавок она вела в нужном уридам направлении.
Мостки раскачивались и скрипели. Давненько они не принимали на себя столь тяжкий груз.
– Нам лучше спешиться, – сказал Байрот. – Бревна могут не выдержать и треснуть.
Карса свесился с коня, разглядывая грубо обтесанные стволы деревьев.
– Ничего, не треснут. Древесина еще не успела сгнить.
– Воитель, тут мостки сильно шатаются. Они уходят прямо в болотную жижу.
– Нет, Байрот Гилд. Они уходят в мох, а он – как подушка.
– Карса прав, – подал голос Делюм. – Мостки скреплены крестовинами. Такая дорога хоть и качается, но ехать по ней можно. Нам лучше всего двигаться по самой середине, держась гуськом.
– Мы въехали на эту дорогу не затем, чтобы ползти по ней, как улитки, – недовольно бросил Карса. – Уверяю вас, она выдержит. И чем быстрее мы по ней проедем, тем лучше.
– Как скажешь, Карса Орлонг, – поморщился Байрот.
И все же благоразумие заставило всадников ограничиться легким галопом. Делюм ехал впереди. Собачья стая замыкала процессию. По обе стороны от дороги взгляды всадников натыкались на мертвые березы, усеянные гусеницами. Живые деревья – осины, ольхи и вязы – были низкорослыми, а листва их имела странный пыльно-зеленый цвет. Черные ели, росшие вдали, тоже находились на грани гибели.
– Старая река возвращается, – возвестил Делюм. – Она медленно затопляет лес.
– Эта долина соединяется с другими, и все они ведут на север – до самой Буридской расселины, – сказал Карса. – Шестьдесят лет назад там собирались теблорские старейшины. Палик тоже ездил туда. Они узнали, что ледяная река, заполнявшая расселину, неожиданно погибла и начала таять.
– Мы все равно не узнаем, что именно видели там теблорские старейшины, – послышался сзади голос Байрота. – И неизвестно, нашли ли они то, что искали.
– Я и не подозревал, что старейшины там что-то искали, – пробормотал Делюм. – Когда ледяная река погибла, ее предсмертный грохот слышали в сотне долин, в том числе и в нашей. Может, старейшинам просто стало любопытно, и они захотели узнать, что же там произошло?
– Палик видел множество звериных туш, вмерзших в лед. Трудно даже представить, сколько столетий они пробыли в ледяном панцире. А когда лет стал таять, небо и берега почернели от ворон и горных грифов, слетевшихся на пиршество. Еще дед упоминал про древние бивни. Но он так и не увидел там ни одного целого. Скорее всего, в древности в тех краях происходила жестокая битва. Среди ледяных глыб было полно обломков детских костей и каменного