именно от него, генерала, зависело, чтобы этот дворец у Вадика не отобрали обратно.
Генерал зачерпнул своей вилкой полкреманки икры.
– А хлеба с маслом дадут? Как мы славно постреляли сегодня! Еще на ночную рыбалочку завтра на лодочке! Лодочка-то есть у тебя, боец?
– Все организуем! – подтвердил Вадик.
– Только яхты вот эти ваши не надо мне. Просто лодку организуй, катерок какой-нибудь.
– Ну какой катерок, Пал Палыч? – суетился Вадик. – У меня и нет катерка никакого.
– Ну что ж делать. Уговорил, – согласился генерал. – На яхте и удобнее. Поспать можно. Поспать, а потом барабулечка, камбалка. Да, боец? Ну что? За Россию?
Генерал поднял рюмку английской водки, оглядел стол свинцовым взглядом, чокнулся с одним Вадиком и мокро поцеловал его в щеку.
Вадик плавно повел вечер к тому, чтобы садиться за стол:
– Приветственное слово предоставляется губернатору – и, с разрешения товарища генерала, прошу всех садиться!
Губернатор, усталый молодой человек с тяжелыми, не по возрасту, мешками под глазами, взял за руку свою пухленькую жену и сказал:
– Я коротко. Поскольку я молодой губернатор или, как нас называют, губернатор-технократ, одна журналистка как-то спросила меня, какой у нас, у технократов, кипиай. Мол, раньше кипиай был, чтобы «Единая Россия» на выборах собрала не меньше семидесяти, но не больше начальника, а теперь какой? И я сказал ей: «У нас, у технократов, барышня, один кипиай – не сесть». Так выпьем же за то, чтобы никто из здесь присутствующих не сел.
Разумеется, приглашать всех садиться после этих слов было как-то неловко, и все остались стоять. Вадик волновался – лед под черной икрой начинал неопрятно таять, да и вообще черную икру неудобно есть стоя – она падает.
– Ну что, может, уже присядем? – спросил он наконец, выдержав паузу, и делано рассмеялся.
– Ты? Присядешь обязательно, – пошутил телеведущий, считавший своей обязанностью поддерживать веселое настроение генерала. Генерал расхохотался, отчего из его рта брызнул фонтанчик черной икры с пережеванным белым хлебом.
Вадик смутился, не понимая, как ему реагировать, и обернулся к жене.
– Что по этому поводу имеет сказать история средневековой Англии? – задал он первый попавшийся вопрос, который, как ему показалось, мог бы разрядить атмосферу.
Вероника непонимающе смотрела на мужа и помогать ему не собиралась.
– Понятно. История средневековой Англии по этому поводу молчит, – неловко улыбнулся Вадик.
Генерал, продолжая хохотать, потянул свою рюмку и свои мокрые губы к телеведущему.
– А вы читали последнюю книжку о войне Алой и Белой розы? – вдруг спросила Полина, обращаясь к Вадику с таким видом, как будто здесь больше не к кому было обращаться.
– Сколько раз тебя просил не говорить «последний», а говорить «крайний», – поправил ее генерал.
– Пап, а ты не боишься, что тебя в лесу клещ укусит? И кирдык, – радостно сказала