возможность путешествия вдали от дома будоражила его, ведь дальше пригорода Скворцовы никогда не выезжали.
Как было бы здорово уехать из Ленинграда! Жаль, это целое приключение с полосой препятствий: поезда из Ленинграда уже не ходят, сообщение перекрыли из-за атак фрицев. Отправляют только по Ладоге вплавь, да и то, попробуй-ка получи разрешение. Потом добираться поездом до самого Молотова. Именно оттуда отплывает теплоход «Виктор Чиж», который повезет Цирк лилипутов в турне по городам великого Советского Союза. Как далеко сейчас мечта! Коля вздохнул.
Сквозь сплошную стену из гостей на секунду промелькнула официантка с подносом. «Эй! Сюда, прошу!» – крикнул Коля. Но его детский голос затерялся в беспрерывном гуле толпы. Он встал на цыпочки и начал размахивать руками, пытаясь привлечь внимание официантки. Тут сзади толкнул кто-то из гостей, так что он чуть не упал. «Осторожно, зашибете ребенка», – раздался над ухом сердобольный женский голос. «Прости, малыш, – обернулся толкнувший Колю мужчина в очках, – иди к маме, а то тебя затопчут здесь», – он участливо, с искренней заботой приобнял его за плечи и направил к центру зала, подальше от толпы.
У Коли внутри поднялось негодование. Мало того, что его опять – четвертый раз за день! – приняли за ребенка, так еще и оттеснили от официантки с шоколадом. Теперь она ходила вне досягаемости. Он хотел крикнуть мужчине, что он вовсе не ребенок, но внезапно стихла музыка, и по залу прошел тихий ропот гостей.
В центр зала вышел отец: в комиссарской форме, с жесткой военной выправкой, высокий и несгибаемый, как всегда. Следом за ним мама: мягко-округлая, широколицая, в добротном льняном платье до самых щиколоток. На ее лице сияла необычайная улыбка предвкушения – мама вообще редко улыбалась. У нее от отцовской нервной службы и дурной ленинградской погоды совершенно испортился характер. Она часто жаловалась на боль в спине, стала плаксивой и «негативно смотрела на жизнь», чем портила картину счастья. Отец цыкал на маму при всяком случае, ведь жена члена ВКП(б) не должна быть таким несносным ипохондриком, ее долг улыбаться и развлекать гостей. Но в ту минуту по маминой улыбке Коля понял: сейчас случится нечто приятное, чем родители гордятся от души, не по одной только службе.
– Давайте поздравим молодых! – начал отец.
В зале усилился гул, и вокруг появились восторженные восклики. Петя с Ириной вышли к родителям и встали рядом. Петя улыбался, а Ирина смотрела на гостей уставшим и высокомерным взглядом. Но Коля про себя отметил, что она все равно красавица, и замужество ей к лицу. Она как-то разом повзрослела, став женой. Их с Петей вкусы похожи. Девушки, которые привлекали его внимание, походили на Петину невесту: слишком заносчивые, холодные, но изящно сложенные, как фарфоровые статуэтки в семейном буфете. «Хорошо пристроилась», – услышал Коля язвительный шепот из зала.
Он не первый раз слышал упреки в сторону Ирины, обвиняющие ее в расчетливости. Похожие слова говорила и мама. Может, в чем-то