спрашивал он себя. – Но это невозможно! Или у неё есть шпионы, которые донесли ей о поездке наместника в Париж? Впрочем, если оно так, тем лучше, ибо маркизу чем легче будет приступить к своей цели».
Во всяком случае Гервот считал себя теперь уже свободным и он оглянулся на стоявшую невдалеке пастушку, которая так сильно привлекала его.
Прекрасная пастушка, которая была никто иная, как Ольга Барбье, равнодушно глядела кругом себя; видно было, что её мысли были далеко отсюда – может быть, около неизвестного охотника, с первого взгляда покорившего её сердце.
Случайно её взгляд упал на черное домино, и ей почему-то пришла в голову мысль пригласить его на вальс.
Гервот был в высшей степени рад этому неожиданному счастью и, радостно ликуя, увлек свою даму.
Но вскор внимание его, а также Ольги Барбье было привлечено неожиданной сценой, вдруг разыгравшейся в зале, вызвав изумление и поражение всех гостей.
Глава 33. Красные домино
Жан и Базиль пропустили уже последних гостей, прибывших на большой маскарад герцогини Делакур. Теперь они сидели в просторной передней залы и, удобно расположившись на старом диване, преспокойно болтали о всякой всячине. Впрочем, у них был маленький кружок собеседников, кучеров ближайших соседей владелицы замка. В этой беседе принимал участие также кучер Александра Барбье, который усердно поддерживал общую беседу рассказами, вызывавшими в его слушателях изумление, а отчасти недоверие.
Но вдруг беззаботная болтовня этих простых людей была прервана донесшимся со двора шумом. Жан, а за ним и Базиль с фонарем в руках выбежали к подъезду, чтобы посмотреть, в чем дело. При слабом свете фонаря они увидели, как несколько слуг преграждали путь какой то женщине, с криком вырывавшейся из их рук.
– Пустите меня к герцогине! Мне нужно поговорить с ней! – громко кричала она.
– Эй, люди, что там такое? – крикнул Жан.
Но успевший уже опередить Жана кучер узнал при свете своего фонаря эту женщину, ибо он сейчас же крикнул окружавшим ее слугам:
– Прочь, оставьте ее! Никак это старая Мария!
И с этими словами он подошел к старушке и, взяв ее за руку, повел к подъезду.
– Мария, говори же, что ты так плачешь? – добродушно спросил он.
Вокруг них тем временем собралась целая толпа кучеров и слуг. Жан с трудом протиснулся сквозь толпу любопытных и, приблизившись к штальмейстеру, спросил:
– Чего она орет? Что с ней такое?
– Никакого толка нельзя добиться от этой старухи, – возразил Базиль, пожимая плечами, – но насколько я понимаю, с её мужем, лесничим, приключилось, верно, какое-то страшное несчастье.
– Как? С лесничим? С Нюшиным?
– Кажется…
– Говори же, наконец, толком, Мария, какое горе тебя постигло! – мягко обратился Жан к старухе. – Ты всё плачешь и убиваешься, а мы не знаем причины этого.
– О, пустите меня к моей госпоже! – вырвался из груди старухи отчаянный вопль. – Браконьеры убили моего мужа!
– О, какое несчастье.
Не успели