пошел к ней. Говорить он не мог, да и шел как во сне – будто с каждым шагом преодолевал какую-то силу.
– Не стыдись того, что ты есть, Стефан. – Голос нарастал. – Пойди и возьми, что тебе надо. Пойди и утоли свою жажду.
Он облизнул губы – даже язык был сухим.
– Я знаю, ты хочешь пить. Ты сумеешь. Это не так страшно. Просто вспомни, кто ты…
Ты Стефан Белта, сын Юзефа Белты…
Он не мог ответить, мог только вглядываться в ее темные глаза, светлое, будто серебрящееся лицо.
– Сделай это, Стефан. – Она протянула руку – там, в совсем прояснившемся воздухе, перемигивались огнями окна хутора. Люди. Жизнь. Кровь.
– Не надо бояться. – Голос стал совсем тихим, вкрадчивым, не стучал уже в виски, а мягко обволакивал. – Я поеду с тобой, сын мой. Нечего бояться. Посмотри, какая яркая вышла луна, она осветит нам путь…
Одна луна. Одна кровь.
Встало перед глазами перекошенное лицо оборотня. Умоляющие глаза.
– Нет! – Он попятился. Хотел было рвануть прочь, но ноги увязли. Он с трудом поднял руку, осеняя себя знаком. Но даже препоручая себя в руки Матери, он не мог перестать с жадностью глядеть в такие знакомые глаза Беаты.
Заржала лошадь, будто пробудившись ото сна. Поднялась на дыбы, ударила воздух копытами. Пока Стефан ловил поводья, удерживал и успокаивал скотину, женщина исчезла. А хутор стоял по-прежнему, манил огнями. Стефан рванул ворот куртки, ртом хватая воздух, съехал спиной по стволу вербы. Не хватало только в обморок упасть, что твоя барышня… Он прикусил кулак, чувствуя: еще немного, и он вправду поскачет за добычей. Кожу на руке он прокусил и слизывал струйку крови с таким остервенением, что самому стало тошно. Но по меньшей мере в глазах прояснилось – достаточно, чтоб отыскать в кармане флакон с эликсиром и как следует приложиться. И сидеть, отводя глаза от луны и с тоской осознавая, что так плохо не было прежде никогда…
В конце концов он с грехом пополам забрался в седло и спустился по дороге. И разглядел совсем недалеко знакомую церковную башню. Как же он сумел так быстро добраться почти до дома?
– Князь Белта! – вдалеке кричали, поднимали факелы. Управляющий успел уже собрать поисковую кампанию. Стефан пришпорил коня, обрадовавшись огню. С Райниса слетела вся мрачность. Он, похоже, струхнул не на шутку, потому что готов был Стефана едва не целовать.
– Я уж думал, потерял вас совсем, мой князь! Вот уж мне ваш батюшка бы голову снял вместе с шапкой! Говорил я вам – дурное место, говорил – гиблое? Слава Матери, хоть прояснилось, а то так бы и блуждали там до сих пор…
Белта смотрел на его радость и думал – хорошо, что управляющий не оказался в тумане вместе с ним. Иначе мог бы и не вернуться…
С неба и в самом деле светила налитая луна, полночи куда-то пропало. Набранные Райнисом крестьяне с факелами сопроводили их до дома, вполголоса вспоминая истории о нечистой силе и через слово призывая Матушку. Стефан был благодарен им за эти истории и за всполохи огня, расцвечивающие придорожные кусты и траву. Он пытался прогнать из памяти