.

кругом! – вздохнул Мамонтов. – Столько новых лиц, информации, мозг кипит!

      Богданович бросил на Кирилла презрительный взгляд.

      – Пока изучайте этот документ, – Григорий Сергеевич положил на стол потрёпанную книжечку. – Правила внутреннего распорядка воспитательных колоний. Прочитайте внимательно. А главу три и перечень запрещенных предметов надо выучить.

      – А что в третьей главе? – спросил Мамонтов.

      – Права и обязанности, дурень, – зыркнул на него Даня. – Начальник, позвоните оперу, расскажите про меня. Что я его жду на беседу.

      Григорий Сергеевич кивнул и вышел.

      – Зря ты его провоцируешь, – сказал Лёха. – Нормальный ведь мужик.

      – В зоне Сила – абсолютный бог. Не будь слабаком.

      Зыков пожал плечами.

      – Слышь, король танцполов, – позвал Богданович.

      – Ты мне? – переспросил Мамонтов.

      – Тебе. Бери книжку, читай вслух.

      – Почему я?

      – Потому что самый талантливый.

      Кирилл пересел на место сотрудника, раскрыл книжечку, начал читать вслух.

      *

      В кабинете Беляева заканчивалось вечернее совещание начальника отряда со старшаками. Часы показывали половину десятого. Через пятнадцать минут придёт дежурный проводить в отряде «отбой». Рядом с хозяином кабинета вне поля зрения камер видеонаблюдения сидел воспитанник колонии Никита Мезин, плечистый, короткостриженый, с мужественными чертами лица, похожий на героя боевиков. Это и был тот самый «главный бугор». Он внимательно слушал майора, кивал, бросал значительные взгляды на ёрзавших рядом на табуретах помощников.

      Вот, Артём Адер по прозвищу Немец, активист, музыкант, заведовал делами видеостудии «Колония ТВ», снимающей информационные ролики для лагерного кабельного телевидения. Парнишка неглупый, но слабохарактерный. Как многие нерешительные и трусоватые люди, был очень изобретателен на разные махинации, тонко чувствовал фальшь, подвох.

      Никита, продолжая слушать, перевёл взгляд. Рядом с ним сидел, навострив уши, Федя Кузнецов, немногословный, очень исполнительный парнишка, попавший в колонию почти два года назад за распространение наркотиков. Расторопность его объяснялась тем, что весь свой срок Кузнецов добросовестно «работал» на начальника оперативного отдела капитана Павловского, человека коварного и очень умного, но имевшего слабость – был он честолюбив сверх меры. Все присутствующие в кабинете знали о том, что Федя «козёл», но мирились с этой ситуацией. Лучше держать провокатора поближе, чем искать в своих рядах нового очередного предателя, считал многоопытный Мезин.

      – Ещё раз прошу обеспечить порядок на территории учреждения, – повторял задачи на следующий день начальник отряда. – Своевременно производить уборку, на которую назначать строго согласно графику дежурств. Следить за дисциплиной во время уроков в школе. Помните, я на вас рассчитываю, вы старшие, самые взрослые в колонии, самые надёжные,