и так успокоиться, но всегда, после очередного аборта, он приходил опустошённый в свой кабинет и, никого не принимая, подолгу сидел в кресле, приходя в себя и прокручивая имена ребят, погибших в ущелье. Он боялся их забыть за тяжестью молчания. «Они погибли, защищая жизнь, но за что я гублю этих, которые и защитить себя не могут?» – всегда спрашивал он себя, и этот вопрос, повиснув в воздухе, оставался без ответа. И если тех он мог перечислить по именам, то эти были лишены даже имён, он даже не мог помянуть их в церкви, где каждое воскресенье подолгу исправно выводил на поминальном листке имена ребят. Храня обязательство молчания в мире, он выговаривался так перед Богом, и если бы не эта возможность, то, скорее всего, давным-давно сошел бы с ума он тяжести этого обязательства. Было и то, что роднило тех и других: все они были без вести пропавшими. И если те, в Афгане, пропали без вести для своих матерей и отцов, то эти – для кого угодно, но только не для предавших их на смерть женщин. Хотя и женщинами Сергей Леонидович с трудом мог их назвать, да никогда и не называл, они были для него просто бабы.
Он молча стоял у окна накануне ещё одной смерти, которая вопреки его желанию свершится его руками. Ещё одна жизнь не прокричит в его операционной, но молча будет выброшена в ванну с водой, вся искорёженная и разорванная на части, и сделает это он – Сергей Леонидович Счастливый. Кто он: палач или врач, заказной убийца или всего лишь исполнитель прихоти безумной бабы, которая потом ещё может быть нарожает и будет их целовать и обнимать, приговаривая: «Мой сладкий, мой любимый!» Но почему ты, подлая баба, ненавидишь этого малыша: он такой же твой, как и все последующие, почему? А сейчас эта безумная баба, случайно залетевшая, забывшая предохраниться, просит его стать палачом собственного ребенка.
– Кто ты, Сергей Леонидович? – проговорил он уже вслух. – Кто ты?
Молча достал корвалол из верхнего ящика стола, отсчитал пятнадцать капель, выпил, даже не запив водой и, упав в кресло, обхватил голову руками, спросив себя последний раз:
– Кто ты?
– Глава 5 –
Весь следующий день, с самого утра, Лена пробегала по больнице сдавая анализы. Это отвлекало её от гнетущих мыслей, и она всеми силами старалась не возвращаться к ним, полностью погрузившись в процесс сбора справок. Ради этого взяла отгулы в мединституте и, ни слова не сказав родителям, ушла рано утром в поликлинику, не выпив даже чая.
Таня больше не звонила. Лена посчитала, что она смирилась с её решением, сама она тоже ей не звонила. Одной было и легче и одновременно тяжело. Тяжело было носить в себе желание избавиться от «него», так она стала называть ребёнка, облегчение приносила мысль о том, что так и только так она отомстит Владу, которого, к тому же, случайно увидела на остановке, недалеко от дома. Как же она его ненавидела! Эта ненависть затмила в ней всё! Теперь она поняла, что и его букеты, и его слова были всего лишь красивым обманом. Ничего из того, что вспоминалось, не заставило