что сыграешь со мной на равных условиях. Или великий и гениальный Марк не держит свое слово? А как же репутация?
Он вздыхает и ложится на диван, явно сетуя на то, что вообще рассказал мне про свою помешанность на репутации. Затем Марк все же принимает снова сидячее положение и делает щедрый глоток сурьи, из-за чего морщится. Как и я, он не спешит начинать, его глаза сфокусированы на коллекции битой керамики перед нами. Название этого искусства мне так и не удалось запомнить, хотя Марк говорит мне его постоянно в контексте предупреждения, чтобы я ничего не трогала.
– Ты знала, что в Японии существует концепция красных нитей судьбы? – спрашивает Марк, продолжая гипнотизировать взглядом стеллажи.
– Лучше задай вопрос про что-то поближе к дому.
– Концепция состоит в том, что у каждого человека есть его судьба – вторая половинка, с которой ему суждено быть. Эта судьба проявляется в виде красной нити, – он поднимает ладонь, – которая завязана на мизинца обоих людей. Красная нить может растягиваться, путаться, но никогда не порвется. Лишь боги могут увидеть эту связь. Если эти два человека найдут друг друга, то будут бесконечно счастливы, и ничто не сможет их разлучить. Правда, найти свою вторую половинку – редкость.
– Тебя начала интересовать Япония из-за этого рассказа про родственные души? Потому что ты посчитал, что нашел свою?
– Нет, – усмехается Марк, – все как раз наоборот, я случайно наткнулся на эту легенду, когда уже увлекся Японией. И теперь, когда мне открылась новая сторона мира, мне хочется узнать, есть ли подобное в славянском видении? – он поворачивается ко мне. – Можешь ли ты найти мою родственную душу по красной нити судьбы?
– Прости, – неловко улыбаюсь ему и качаю головой, – я никогда про подобное не слышала. Возможно, о своей судьбе и любви можно спросить у Лады или Мокоши, в этом они разбираются. Но не существует связующих нитей, которые бы видели боги. Мне жаль, если это тебя расстроит.
– Нисколько, я ожидал подобного ответа, просто хотел убедиться, – он встряхивает головой и убирает волосы от лица. – Тебя наверняка интересует не то, как я учился в школе, а моя история с Алиной, верно? – Киваю, потому что нет смысла скрывать очевидное. – Придется начать издалека. В детстве родители постоянно брали меня с собой на светские приемы, утверждая, что мне надо с малых лет учиться держать себя в обществе. Однако ребенку там было объективно нечем заняться. Поэтому я сбегал. Каждый раз, едва мама заканчивала с представлениями, я скрывался из вида и искал угол, где мог мы провести в тишине остаток вечера, – картинка маленького Марка, сидящего в углу огромного зала, вызывает у меня смешок. – Конечно, смейся над моими страданиями. На такие встречи почти не приводили детей и играть мне было не с кем, а если кто-то моего возраста и появлялся, то в большинстве случаев они оказывались не самыми приятными личностями.
– Как же Андрей? Вы же дружите с раннего возраста, почему его там не было? – не выдерживаю