то, что обычно обсуждают дети: родителей, школу, друзей. В итоге мы договорились, что всегда будем проводить приемы вместе, чтобы никто не оставался в одиночестве.
– И вот тогда ты влюбился в нее? – уточняю нетерпеливо, подливая себе из бутылки. Марк выглядит расслабленным, его движения замедлились, но он не кажется пьяным, что выдает феноменальную переносимость алкоголя. Я уже сомневаюсь, что мы пьем сурью Квасира, а не воду из фильтра на кухне. Единственное, что говорит об опьянении Марка – щедрые улыбки.
– Нет, не тогда, не через день и не через два. Мы стали друзьями, вместе с Андреем мы были неразделимой троицей. И я никогда больше не прятался на светских мероприятиях и встречах, потому что рядом со мной всегда шутила Алина. Я меньше злился на Андрея за то, что он меня бросал на произвол судьбы, и даже радовался, что мы с Алиной проводили время вдвоем. Так продолжалось до старшей школы, – его голос становится тише, пока не замолкает. Видимо, Марк не горит желанием пересказывать вторую часть истории. – С семьей Алины случилась трагедия. Ее отца обвинили в финансовых махинациях и отправили под суд. Вся семья оказалась в опале, мать планировала увезти ее в другой город. В то время Алина почти все время проводила в моем доме, я успокаивал ее, вытирал слезы, которые выступали в любой момент дня, чем бы мы ни занимались. Алина не хотела уезжать. Этого не хотел и я. В тот момент я понял, что могу лишиться ее улыбок, ее одержимости котами, парками, страшными аттракционами и желейными десертами. И для меня мир схлопнулся, словно я осознал очевидный факт, который до этого не приходил мне в голову. Что я не любил Алину как друга. Что я просто любил Алину, – его голос срывается, мне почти кажется, что я слышу в нем слезы. Аура переливается привычными цветами глубокого фиолетового, пульсируя от яркой боли. Мое собственное сердце пропускает удар из-за переживаний за Марка.
– Как ты можешь догадаться, Алина никуда не уехала, – продолжает Марк, взяв эмоции под контроль. – Не знаю, что именно сделал ее отец, но ему дали условный срок и штраф. В мире бизнеса почти никто больше не хотел вести с ним дела, так что он лишился своих компаний. Они потеряли дом, статус и деньги. Огромное количество денег. Хотя до сих пор их доходы можно считать в разы выше средних. Жизнь Алины изменилась из-за этого суда, моя жизнь изменилась из-за осознания собственных чувств. С которыми мне приходится жить с тех пор, – Марк усмехается, почти нехотя, натянуто. – Только не упоминай перед ней, что я тебе это рассказал.
– Ты даже пьяный никак не успокоишься, – наклоняюсь ближе и беру лицо Марка в руки. – Я никогда не предам тебя, – проговариваю четко, смотря ему прямо в глаза, нас разделяют сантиметры, – не сделаю ничего, что выдаст твои чувства и эмоции другим. Наши разговоры всегда останутся нашими.
– Ты вроде говорила, что сурья заставляет иначе воспринимать мир, делает его четче? – Не совсем понимая суть вопроса, все же киваю. – Я раньше не замечал, но твои глаза похожи на две золотые монеты.
– Раздаешь