МРТ?
– Нет… – выдыхаю я, не имея возможности пошевелиться.
Её касания уверенные и осторожные, она перебирает мои волосы, из-за чего по рукам и ногам проносится табун мурашек.
– А в обморок падала недавно?
– Вроде… было дело.
– Шум в ушах?
– Ага…
– Тебе следует сходить в больницу. – Закончив копошиться у меня в волосах, Света убирает руку, но я не решаюсь на неё взглянуть. По позвоночнику лёгкой и приятной щекоткой растекается странное, но охуительное ощущение, и я не хочу, чтобы оно заканчивалось.
– После того как тебя обследуют, мы решим, что делать дальше. Если ты не помнишь рабочих аспектов, коллеги помогут тебе. Вряд ли они все твои враги. – Немного помолчав, она продолжает: – Я не вправе тебя принуждать работать, если со здоровьем всё хорошо и это твоё осознанное желание, ты заполнишь заявление, отработаешь две недели и вольна делать всё, что хочешь.
Я медленно киваю, глядя себе под ноги.
– У тебя есть ещё какие-то вопросы ко мне?
– Не-а…
– Тогда можешь идти, – говорит Светлана и сама встаёт из-за стола.
Поднявшись чуть позже, я киваю в знак прощания и быстро двигаю на выход.
Уже за дверью я поднимаю глаза и гляжу перед собой. Я делаю медленный вдох, и в икрах начинает что-то вибрировать и безболезненно покалывать. Я решаю попрыгать на одной ноге несколько раз, чтобы это ощущение прошло, после чего решительно двигаю в сторону лифта.
По пути я подхватываю свою олимпийку и, пользуясь моментом беспалевности, беру горсть конфет из вазочки на чужом столе. Нефиг добру пропадать.
Уже в лифте я еду не один, шугая людей своей блаженной рожей. Чувствую себя придурком. Отчего-то мне хочется только странно хихикать, растирая морду в попытке сбросить улыбку. Но это выходит не сразу. Только когда я спускаюсь вниз и выхожу в холл, мне удаётся более-менее привести себя в порядок.
Я приближаюсь к периллам и привлекаю внимание охранника, громко свистнув. Как только он отвлекается от ящика в будке, по которому крутят футбол, я кидаю ему в руки конфету.
– Покеда, Палыч, – я выкрикиваю это и ныряю под поручни.
Охранник что-то орёт мне вслед, но я прибавляю шаг и покидаю здание быстрее, чем тот успевает меня догнать.
– Да я в душе не ебу, откуда эти фотографии, – гаркаю в трубку, снимая сковороду с конфорки. Слишком увлёкся просмотром какой-то развлекательной программы по телеку, в итоге котлеты подгорели. Но я не парился, гарь легко снимается ножом, а котлета – это и в Африке котлета.
– Судя по качеству и лицу, ей на фотографиях от пятнадцати до двадцати лет, – выдвигает своё предложение Пашка, доканывающий меня с другого конца провода. – Я поискал фото в гугле. Они действительно в свободном доступе. Выложены в одноклассниках на странице некого Александра Захарова.
– Это чё за хуй? – отправляя отрезанный кусок котлеты себе в рот, спрашиваю я.
– Без понятия. – Я слышу, как Пашка усиленно щёлкает компьютерной мышью. – Есть ещё несколько снимков