align="center">
Примечания
1
Дурылин С. В своем углу. М.: Молодая гвардия, 2006. С. 746.
2
Артемьев Александр Родионович (Артем, 1842–1914). Опубликованы статьи С. Н. Дурылина: Любимый актер Чехова (А. Р. Артем) // Театр и драматургия. 1935. № 2. С. 17–25; Первый Фирс. Памяти А. Р. Артема // Театральная декада. М., 1939. № 18; Артем. Станиславский. Чехов // К. С. Станиславский. Материалы. Письма. Исследования. М., 1955. С. 40–443. (Указано В. Ф. Тейдер: Тейдер В. Ф. Материалы к биографии С. Н. Дурылина // Творческое наследие С. Н. Дурылина. Сборник статей. М.: Совпадение, 2013. С. 12.)
3
РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. № 205. ЛЛ. 2–52. Автограф в тетради и на отдельных листах 1910 г. (В тексте рукописи дается указание автора на год написания драматической поэмы – 1908, декабрь; вероятней всего, атрибуция года в архиве РГАЛИ ошибочна, и следует считать правильным год написания, исходя из авторского указания, то есть 1908, а не 1910. Маловероятно, что Дурылин спустя два года после написания поэмы заново переписал стихотворный текст, а потом правил его карандашом.) Печатается по авторской рукописи впервые. Сохранены авторская пунктуация, авторские курсивы, поставленные автором ударения и разбивка стихотворных строк. Комментарии к тексту сделаны составителем – ниже в постраничных сносках. Авторские варианты и разночтения также отмечены в постраничных сносках. (Составитель – А. Б. Галкин.)
4
Действующие лица поэмы (лат.).
5
В самом начале авторской рукописи написано: Сцена 6, цифра 6 зачеркнута, сверху поставлено – 7. Возможно, Дурылин планировал написать ряд сцен, предваряющих написанные им сцены в рукописи 1908 года (или они могли быть записаны в другой рукописи), но, судя по сюжету его поэтической пьесы, эта сцена была первой. Далее в сносках мы оговариваем отдельные случаи путаницы в нумерации сцен в авторской рукописи. Нумерация исправлена нами в соответствии с порядком и сюжетной логикой текста. (Примечание составителя – А. Б. Галкин.)
6
В рукописи над этой строчкой сверху написано карандашом рукой Дурылина: И этому поверю.
7
Очевидно, Дурылин, как знаток творчества Лермонтова (в 1940 году выходит книга его комментариев к роману «Герой нашего времени») хорошо помнил рассуждение Печорина (своеобразного Дон-Жуана XIX века) о причине его ухаживания за княжной Мери; в данной цитате из дурылинской пьесы «Дон-Жуан» заметна аллюзия на лермонтовский текст: «А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся души! Она как цветок, которого лучший аромат испаряется навстречу первому лучу солнца; его надо сорвать в эту минуту и бросить на дороге: авось кто-нибудь поднимет». (Лермонтов М. Ю. Сочинения. М.: Правда, 1990. Т. 2. С. 539.)
8
Дурылин, несомненно, в своей поэме ориентировался на главный источник своего «Дон-Жуана» – пушкинского «Каменного гостя», множество аллюзий и скрытых цитат из которого встречаются в тексте дурылинской поэмы. Понятно, что Дурылин отлично знал и остальные «Маленькие трагедии». В этой реплике 4-го гостя (как и во всей 1-й сцене) ощутимо сходство с началом «Пира во время чумы», где собравшиеся на пир гости вспоминают умершего от чумы весельчака Джаксона, характером сходного с тем образом Дон-Жуана, которого обсуждают 5 гостей