в Порт, а потом и на Землю, я уже не буду тем Корином Ройа, который вырос в семье фермеров и который чудом попал за штурвал космического судна. Тогда, а если ученые еще и раструбят по всему миру, что СИД «Атлант» совершил исторический полет и высадку на планету в другую систему, я возможно буду одним из тех о ком узнают сотни, тысячи, а может и миллионы жителей Земли и Порта. Как когда-то прославился и Грек Маер. И чем я хуже? Почему бы судьбе не преподнести и мне такой подарок? Может и я, тогда, создам собственное профсоюзное движение, буду добиваться внесения изменений на законодательном уровне в регламенты полетов и эксплуатации космических суден и читать лекции в Академии.
Мои амбиции грезили тем, что по возвращению домой, эта команда станет первой, кому будут поступать самые высокооплачиваемые предложения о работе. Конечно, и скорее всего мы уже не будем одним экипажем. Маер уже далеко не молод и, возможно, отойдет от дел. Лена, заработав на этом полете, вернется к семье и, найдя какую ни будь работу на Земле, забудет навсегда о том кем она была в прошлой жизни. Останемся только я, Марк и Александр Колл.
Работа на судне вместе с Коллом, мне большого удовольствия не доставляет, так что если он покинет СИД, я буду только этому рад.
От этих мыслей по спине бежала дрожь, пригнав к голове и рукам какой-то новый светлый и радостный прилив сил. Ну а что? Получив такой грандиозный опыт, а потом и жалование равное сезонной прибыли целого фермерского хозяйства я, вернувшись, смогу утереть нос отцу. Потом еще и хвастаться буду всеми этими достижениями в разных забегаловках Варны или Неополиса.
Все это предавало мне такое количество энтузиазма, что я едва мог сдерживать в себе эмоции.
Желтая планета тем временем заполняла все больше видимого пространства в витраже иллюминации кабины пилотов и теперь уже не казалась такой спокойной, какой выглядела на первый взгляд издалека.
Она была белой. Даже нет, не совсем белой, а цвета топленого молока, но все же имела немного желтоватый оттенок.
Нельзя было сказать, что открывающийся вид затмевал своей красотой виды колец Сатурна или парад лун Юпитера, туристический тур куда на Голиафе стоит кучу денег, но было в нем что-то поистине необычное и дикое. Появлялось ощущение, что смотришь на нечто очень древнее и запретное, и это древнее и запретное возможно совсем не хочет, чтобы его не то что разглядывали, а уж трогали и тем более.
Газовые слои в атмосфере Проксимы b или как ее стали называть просто «Бета», были достаточной плотности, чтобы не позволять нам увидеть рельеф поверхности. Лишь белоснежные вытянутые облака на фоне желто-коричневой атмосферы, насыщенной нитридно-водородными и азотными соединениями, дрейфовали вдоль экватора в восточном или в западном направлении. Периодически, облака попадали в зоны бурь, которых я насчитал с десяток в видимой области полушария, где они закручивались в спирали, а потом с неведомой, силой выбрасывались из них, только уже ассиметрично экватору и ускоряли течения в сотни раз. И все же экваториальная