читалось смирение.
Через много лет, Надежде казалось, что буря, подобная минувшей, разразилась в её душе, когда она поняла, что собственная красота обречена увянуть в этом скрытом от посторонних глаз уголке, как, когда – то увяла красота тётушки Алёны. Когда она провожала братьев сначала в пансионат, затем в университет, то тешила себя надеждами, что и сама минует кованные ворота, когда придет время. Но стоило Фёдору и Ивану сменить поместье в глуши на столичные огни, как желание последовать за ними возобладало над Надеждой.
– Вот глупости, – встрепенулась тётушка Варвара. – Не замужней девушке и в столицу. Вот, – сказала она, сунув ей в руки потрепанный сборник молитв, – усмири свой дух.
– Не буду, – резко ответила Надежда, сбрасывая книгу с колен. – Это даже не наша вера.
Тётушка Варвара потрясенно смотрела на неё.
– Бог покарает тебя, – выдавила она, поднимая сборник с пурпурного ковра, словно он был самым большим сокровищем в её жизни.
– А Вас боги, – непокорно заявила Надежда и была сбита звонкой пощёчиной.
– Как смеешь ты так своевольно отвечать? – холодно спросила Екатерина Бориславовна. – Тебе всегда позволяли слишком много, но возьми во внимание, что почувствовать боль от розги никогда не поздно.
Ослабшие ноги больше не держали девушку, она опустилась обратно в кресло, держась за пульсирующую щеку. Надежда смотрела на матушку влажными глазами, слёзы унижения и обиды одна за другой, словно жемчужинки срывались с его ресниц. Лицо матушки было хмуро и свои обещания она всегда выполняла. Поэтому Надежда покорно приняла из ее рук пяльце, и низко склонив голову, чтобы не было видно мокрых щек, принялась медленно вышивать.
Единственной отдушиной был Олег, что приезжал, когда в университете наступало время каникул. Тогда он и сестры забирались в самый укромный уголок дома, чтобы избежать гнева старших, и Олег пускался в рассказы о блистающей столице, платьях и украшениях невероятной красоты, о блеске приёмов и весёлых танцах. Надежда и Вера, внимательно слушавшие его, лишь мечтательно вздыхали.
К сожалению, каникулы были слишком быстротечными и вскоре Олегу приходилось возвращаться в университет. А сестры вновь оставались под одной крыше с консерваторами и бедной тётушкой Алёной. Но вскоре представился шанс блеснуть. И Надежда, словно ощутила сквозняк в закупоренной комнате.
Фёдор решил жениться, значит быть свадьбе, а если быть свадьбе, то обязательно и танцам. Не зря их всё же учили танцевать. Надежда и Вера попросили Олега прислать из Царь – Града самой добротной и красивой ткани. Тот исполнил их просьбу наилучшим образом. Прислал не только заграничной легкой ткани, кружев, лент, бантов и бусин, но и журнал моды в придачу, чтобы их платья соответствовали столичному стилю.
Вера бережно перелистывала странички, едва касаясь их нежными пальчиками, словно в её руках было настоящее сокровище. Такой счастливой, Надежда Веру ещё не видела. Сестра мерила,