распишемся ныне во цветь белизны,
Все мучения наши подавны.
Рои демонов хлеб именитства ядят,
Сомрачились Господние хоры,
На трапезе одне фарисеи галдят,
Чернь серебра лиют в разговоры.
Обойдется ль без пений грезеток чреда,
Заменят им литаньи нощные,
Пусть горит и горит ледяная Звезда,
Освещая дороги страстные.
Из перстов только черные вынут мелки,
Восцелуют бескровны ланиты,
Нас в посконном резье и найдут ангелки,
По каким эти слезы излиты.
«Вновь темно, а и мы не горим…»
Вновь темно, а и мы не горим,
И молчат колоколен верхи,
И узревшим пылающий Рим
Очеса закрывают мехи.
Тартарийские нети полны,
Так ворам ли в геенне сгорать,
Весело фаворитам Луны
Убиенных царей обирать.
Тесно вкруг мирового стола,
И юродствуют здесь, и ядят,
Наши образы вечность пречла,
Что хмельные музыки гудят.
Веселятся ль, юродствуют зря,
Им руками светил не достать,
Мы и в мраморной тьме декабря
Будем вечные книги листать.
Ах, виется декабрьский оклад
И картины мирские легки,
Звонари окликают гиад —
Братьям их несплетенны венки.
Концерт в записи
Приближение к зеркалу
Весна твоей жизни совпала с весною,
Венцы филармонии Бах осеняет,
И плачут над каждой органной трубою
Заздравные свечи, и воск их не тает.
Над пурпурной тяжестью бархатных кресел
В сребристо-линейном ристалище зала
Горящею радугой реквием взвесил
Электроорган векового накала.
Он помнит величье и свечки иные,
Ручейную сладкую негу вотуне,
Бессмертие любит изыски свечные,
Червовые искусы в черном июне.
Давно извели бедных рыцарей дивы,
Какие спасать их брались всебесстрашно,
Лишь фурьи меж нас, а белые Годивы
В альковах вкушают с принцессами брашно.
Дались нам аркадии княжеских спален
Темнее, доныне мы там хороводим,
Невинников легкость дика, вакханален
Их танец, Рудольф, что и девиц изводим.
Коль всех отравили цветками граната,
Еще семенами и зернами, Коре
Вернем эти яства, за фугой соната
Звучит пусть, Алекто ль мила Терпсихоре.
Нам чистые ангелы шлют угощенья,
Нам розы свои ароматы даруют,
Свободней музыцы сии обращенья,
Царицы стонежные с нами пируют.
Серебряных эльфам гвоздей яко видеть
Не стоит и маковый рай неохранен,
Закажем убийцам армы ненавидеть,
Равно им терничник нектарный возбранен.
А что воровать друг у друга ауру,
Мы были велики и время лишь наше
Лелеяло