и моей собакой, он остался как настоящий преданный друг и помощник, неизменный спутник в охоте, в бесконечных егерских обходах, в беспокойных ночевках в самых глухих уголках леса. Саян остался в памяти как необычно умный и поразительно прозорливый охотник, как умная и общительная собака, как эпоха, красивая и незабываемая часть моей жизни – жизни человека, в которой важное место занимал пёс, воистину дарованный мне судьбой.
2020 год. Бобруйск.
ПЕТЯ
…Эта история началась с того, что я забыл взять с собой на охоту компас: простой и дешевый компас на кожаном ремешке. Со своим другом Игорем я поехал в самый дальний обход охотничьего хозяйства, директором которого я на тот момент являлся всего лишь чуть больше года. Надо отметить, что территория охотхозяйство была тогда разбита на три удаленных друг друга участка. Тот участок, куда мы направлялись, находился почти в ста километрах от центральной усадьбы охотхозяйства, поэтому я еще не успел его изучить. А изучать было что…
Большая часть этого участка охотничьих угодий в пятнадцать тысяч гектаров представляла собой верховые болта, заболоченные сфагновые сосняки и сосняки-клюквенники. Верховые моховые болота тянулись в тех краях на десятки и десятки километров. А среди этого, казалось, бескрайнего и зыбкого ковра сказочными островами возвышались небольшие так называемые гряды, поросшие старыми-престарыми елями, соснами вперемешку с березами, осинами с хорошо развитым подлеском и подростом. Несколько раз ранее, обходя с егерем его обход, я с восхищением наблюдал на островах и на клюквенных кочках следы жизнедеятельности глухарей, тетеревов и рябчиков. А попадавшиеся лосиные следы порой возбуждали воображение своими огромными размерами. Естественно, местность эта не была обжита людьми, и за деревней Иглица, где и проживал наш егерь, дорога просто заканчивалась, превратившись в заросшие глубокие лесовозные колеи, тропинки и даже древние гати через протоки или деревянные шаткие кладки через узенькие ручейки. С Игорем мы приехали в Иглицу в шесть утра – в начале октября это еще темень. Быстро собрали оружие и, убедив егеря, что мы не заблудимся, и не стоит нас сопровождать, мы отправились по уже известной мне заросшей тропинке к спрятанной в глубине болота большой поляне, на которой некогда находилась маленькая деревенька или даже хутор Барсуки. Мы неторопливо прошли несколько километров по пути к Барсукам, вспугнули пару косуль на краю этой поляны и полакомились кисло-сладкими дичками в заброшенном саду давно не существующей деревни. Несколько тетеревов сорвались из густой травы, где мы нашли естественный галечник, весь изрытый птичьими лапками. Стало уже светло, когда мы за Барсуками вновь вошли в болото. Чахлые сосенки, осоко-сфагновые клюквенник, редкие березки встретили нас неестественной, даже немного напряженной тишиной. Рябчики на манок совсем не отзывались. Правда, несколько раз среди чахлого леса