охотник, Петя?
– Ну, быў я паляўнічым, але стрельбу забралi. Вашы ж – мiлiцыя!
– Я не мiлiцыя, Пеця!
– А ўсе роўна ж кнiжка у цябе чырвоная.
– Нет, дружище, я не милиция. А ружье у тебя хоть хорошее было?
– Добрае! Я яго сам зрабiў!
– Сам сделал ружье?
– Так.
– Из чего? Из палки?
– Ствалы знайшоў у знаёмых, з казенным жалеззем. А ложу сам зрабiў.
– И что, хорошее ружье-то было?
– А няўжо ж!
– А на кого охотился?
– На цецярукоў, на зайцоў, ну, калi-нiкалi кабанчыка па бульбе браў, каб бульбу не рыли.
– Да ты что? И много у вас тетеревов?
– Многа!
– А глухарей?
– Ха. Глушцов многа, але я Вам, мiлiцыi, не пакажу.
– Петя! Я ж не мiлiцыя! Мне покажешь ток глухариный?
– А як жа я табе пакажу? Гэта ж па балоце хадзiць трэба. А вы трохi прайшлi – i падняцца ўжо не можаце!
– Ладно, Петруха. Ты скажи: до озера Черного – далеко ли еще?
– Праз дзве-тры гадзiны и прыйдзем.
– Это километров пять?
– А не, тут усе дзесяць будзе!
– Да ты что! А короче нельзя?
– Як карацей? Я i так вас вяду прама – да возера.
– А как ты узнаёшь дорогу?
– Як?
– А как ты понимаешь, что мы идем правильно?
– Ха-ха! Не бойся! Каб хацеў вас звесці на пагібель, я б вас у багну завеў i кiнуў бы там. Вы б адтуль самi не выбралiся. А так мы абыйшл гiблае места стараной. А зараз iдзем роўна на возера Чорнае.
Мы промолчали, наверное, оба посчитав, что с шести-семи часов мы прошли не менее двадцати километров, а тут еще десять! Это ж как дойти? А если убежит наш проводник? Мы переглянулись.
– А не бойцесь вы, не збягу, – словно угадав наши мысли, Петя совершенно серьезно добавил, – тым больш, што ў вас – мая гарэлка.
Мы опять переглянулись: ну и Петя! Однако долго залеживаться он нам не дал: просто вскочил на ноги и быстро, но бесшумно пошел прямо в болото с нашего сухого островка.
– Эй, ты куда? – крикнул Игорь.
Но сутулая спина стала скрываться в кустах, и нам пришлось спешно догонять нашего неутомимого долговязого проводника.
Болото, болото, болото… Усталость серьезно одолевала, а твердой земли под ногами как не было, так и нет. Идя следом за Петей, я все же пытал его: есть ли здесь рыси, куницы, много ли браконьеров и откуда, остаются ли на острове волки весной? Петя знал все, отвечал медленно, певуче, порой даже казалось, что по слогам. Он мне уже был интересен и как собеседник, и как знаток этих мест, и как просто уникальный человек. На очередном привале Петя выпросил у меня висевший на шее стальной манок на рябчика, брезгливо отер его о свой китель, несколько раз продул его, а потом очень искусно стал манить. И чудо свершилось: сразу два петушка прилетели «на разборку». Но мы с Игорем уже не стреляли – нам бы до Иглицы дойти. А Петя тем временем рассказал мне, что именно