ружье и отошел в сторону. «Ну, мент – он и в Африке мент», – усмехнулся я. Тем временем Петя вскинул ружье и, почти не целясь, выстрелил. Бутылка разлетелась осколками, а ведь я ее в сумерках почти и не видел с такого расстояния.
– Ну, молодец, – похвалил я и тут же обратил внимание на восторг в его глазах: как у ребенка, которому дали заветную игрушку.
– А як гэтая стрэльба называецца?
А просто – «ТОЗ-34».
– Ах, добрая у цябе стрэльба – мне б такую!
Я забрал у него ружье, но, разглядев не остывающий восторг в его глазах, решил дать ему выстрелить еще разок. Вытащив стреляную гильзу, я бросил ее на воду. Папковая гильза не утонула, а как поплавок зависла в черной воде. Зарядив ствол «семеркой», я протянул Пете ружье… Выстрел. На месте гильзы расходятся по воде только круги, а мне – счастливые глаза Пети.
– Ну, што? Я пайшоў, бо iсцi мне далёка. Бывайце здаровы, а то Мiша, вунь, страляе – гукае вас.
Действительно, со стороны Иглицы прозвучало два выстрела, а потом и сигнал егеря в стволы. Мы поняли, что это егерь нас ищет. Потрубили и мы в стволы, а Петя, тем временем, растворился в сумерках – как ему пятнадцать километров идти по трясине в темноте… Может, дойдет, а вдруг и нет?
Я закричал Пете: «Эй! А может, останешься, переночуешь?», – но он даже не повернул головы.
Кое-как мы добрались до Иглицы, где нас ждал изумительный деревенский обед и ужин, одновременно, горячо истопленная сухая баня и радушие Зинаиды Александровны – жены егеря. За таким столом мы рассказали о Пете, а Михаил Демьянович ревниво наморщился и тихо буркнул:
– Тоже мне, Сусанин: он мог вас в такое болото завести! И бросить там.
– И что? Мы б его заставили вывести нас, как бы он удрал?
– Ого! Как бы вы его заставили? Он бы сел на месте – а ты хоть стреляй его, не поднялся бы, и все тут: он ведь – леший болотный!
– Вот и я так думал, – поддержал Егеря Игорь, – всю дорогу ружье заряженным держал.
– А мне Петя понравился своим древним и честным рассуждением, основательной жизненной позицией, непосредственностью дикаря и классного знатока природы, – я не согласился с егерем. А то, что Игорь всю дорогу настороженно держал в руках ружье, я видел и без его подсказки. Так закончилась одна из моих охот, и началось серьезное знакомство с уникальным природным явлением, неописуемым и завораживающим ландшафтом Приберезинских верховых болот. Но тогда, уставший и переполненный впечатлениями и эмоциями, я еще об этом и сам не знал и не догадывался…
Прошло два года. Как-то в компании нескольких приятелей-охотников я рассказал эту историю. И вдруг один из них совершенно неожиданно выдал:
– Так это ж мой дальний родственник! Сестры моей бабушки – внук, то есть, мой двоюродный или троюродный брат. И я его хорошо знаю. Он, правда, немного с приветом.
Я очень обрадовался и сразу же предложил съездить к Пете домой, узнать, как он жив-здоров, а заодно получить какую-нибудь информацию о самой дальней границе самого удаленного