широкой и понимающей улыбкой.
– Что-то мне подсказывает, что ты никогда не остаешься сбитой с ног надолго.
Прежде чем я успела ответить, из дома вышел Сэл, катя тележку с едой, нагруженную подносами с накрытыми серебряными крышками тарелками и кофейным сервизом. Я вскочила, чтобы помочь ему, а он попытался меня прогнать:
– Все в порядке.
– Да, но все равно позвольте помочь, – предложила я.
Он стрельнул улыбкой в Амалию.
– Ты уже без ума от нее, Ама?
Глаза Амалии, так пугающе похожие на глаза Люсьена, засияли.
– Да, похоже, что так и есть.
К моим щекам прилил жар. Я плохо справлялась с комплиментами, и это печально, ведь люди любят подлизываться к известным актрисам. Не то чтобы Амалия и Сэл льстили мне. Они искренне радовались встрече с настоящей мной. Но неуверенность трудно преодолеть.
– Я могла бы оказаться визжащей гарпией, – пошутила я.
Амалия рассмеялась.
– Боже, я надеюсь, что время от времени ты бываешь своенравна. Подозреваю, подобное качество может тебе в скором времени пригодиться.
С этими словами она взяла телефон в блестящем чехле, украшенном стразами, и набрала сообщение, а после сунула его обратно в карман.
– Итак, на чем мы остановились?
Амалия казалась слишком довольной собой. И я могла не спрашивать почему, ведь несколько мгновений спустя из-за угла выскочил ее ворчливый внук с таким встревоженным выражением лица, будто что-то случилось. Когда он увидел улыбающуюся Амалию, сидящую за столом, его шаги замедлились, а холодные зеленые глаза сузились. И я поняла – его провели.
Но он не развернулся и не ушел. Он сделал вид, будто все в порядке, и шагнул вперед. Блеск в его глазах обещал возмездие.
Глава четвертая
Люсьен
Я должен был догадаться. Обязан. Когда Мами́ написала, что я нужен ей, и срочно, я бросил все дела и бегом ринулся ей на помощь. Я ведь знал – сейчас время ее чаепития с Эммой. Но о чем я мог думать – это о том, что Эмма могла пострадать, споткнуться или, черт подери, упасть с холма.
Смехотворно. Ну и придурок.
Все стало очевидным, когда я практически выбежал на террасу и обнаружил свою бабушку, Сэла и Эмму сидящими в явной безопасности и спокойствии. Эмма взглянула на меня, а затем отвела взгляд, словно смущенная. Наверное, это было… из-за меня. Потому что всем стало ясно – моя хитрая бабушка надула меня.
Возникла загвоздка. Я мог бы развернуться и уйти, но это стало бы сигналом для Эммы, будто я не хочу находиться рядом с ней. И это было недопустимо. Я мог пытаться избегать ее, но не хотел быть грубым.
Подходя к столу, я почти испытывал боль. Эта женщина будто повернула какой-то выключатель в моем теле, заставив меня реагировать на каждое ее движение. Она вздохнула, и я это заметил, черт возьми.
– Мами́, – обратился я к своей коварной бабушке, – ты звала.
Она совсем не раскаивалась.
– А, да. Время пить кофе. Присаживайся.
Я