может считать себя оправданным в убеждении: здесь больше нечего думать, он полностью исчерпал все содержание этой сферы, но тогда он также несомненно близок к той области, которая лежит всего в шаге от возвышенного. – В такие эпохи для независимого исследователя наиболее целесообразно озвучить всеобщее недоверие, подвергнув принципиальному сомнению прежде всего фундамент, на котором покоится вся эта гордая конструкция. Ибо следует опасаться, что если они окажутся не вполне надежными, то в один прекрасный день все здание может рухнуть и завалить толпу, собравшуюся в его залах; или, другими словами, разрушив то, что авторитеты считают высшей, несомненно самой простой истиной, можно разрушить саму идею истины и веру в нее. Чтобы предотвратить такое несчастье, честные сомневающиеся часто становились поборниками гуманности. – GOETHE сказал:
Если бы у нас не было сомнений,
где бы была эта радостная ясность?
Это относится прежде всего к той сфере интеллектуальной деятельности, которая, с одной стороны, наиболее важна, потому что в ней рассматриваются те предметы, которые нам наиболее дороги, но которая, с другой стороны, наиболее подвержена ошибкам и сомнениям, потому что в ней дух почти не может опереться ни на какого доброжелательного поводыря, почти полностью зависит от собственного такта – к философии. Именно в философии часто наступала описанная выше эпоха, когда считали, что все кончено; но также именно в философии столь же часто основательный бунт совершал чистый перелом, прокладывал путь для совершенно нового строительства. Я не думаю, что я одинок в своем мнении, когда считаю наше время таким, в котором, по указанной причине, существует общее недоверие к философским исследованиям. В любом случае, нас должен смущать тот факт, что, хотя спекуляция в ряде известных систем, кажется, достигла и полагает, что достигла всего, что может быть достигнуто в этом предмете, большинство образованных людей очень мало завладело им, они очень равнодушны к духу этих систем, отчасти ведут себя безразлично, отчасти склоняются скорее к поверхностным, беспочвенным и бездонным мнениям материализма. Это не случайно, ибо случайностей не бывает. Поэтому стоит приложить усилия, чтобы получить дальнейшие разъяснения по поводу этого явления. Конечно, нельзя отрицать, что сложность абстракций, требуемых в этих системах, и своеобразие их конечных результатов оказывают сдерживающее воздействие на неподготовленного человека; кроме того, их внешнее одеяние, изменчивая, частично преувеличенно образная, частично лаконичная терминология, увиденная мимоходом, скорее вызовет насмешки, чем пристальное изучение. И прежде всего, огромное различие, существующее между отдельными системами, и злобность, с которой их основатели и последователи полемизируют друг с другом, должны придать им достоинство и, таким образом, эффективность, в глазах беспристрастного человека, даже уничтожить их. Достаточно вспомнить, с каким