был виден тротуар и ноги пробегающих людей, спешащих успеть к праздничному столу. Из-под сапожек и ботинок в ваше окошко летел грязно-мокрый снег, и через пару часов оно было полностью залеплено этой массой. А морозец, разыгравшийся к ночи, приморозил комья грязного снега к стеклу, превратив его в незамысловатую картину. Правда, художник был явно пессимистически настроенным. Его краски были исключительно серо-чёрными. Но вам было не до того, что происходит на стекле и за окном… ваши страсти – детские, подростковые, юношеские – вот чем были заняты вы. Играла музыка. Ты была так взволнована, что не помнишь, как он подошёл и… вы стали танцевать. Медленно. Едва касаясь друг друга. Вокруг что-то происходило. Возбуждённые первой свободой, пусть и под неусыпным присмотром учителей, одноклассники гомонили. Даже душный полуподвал, даже лимонад вместо шампанского, даже учителя за стенкой… всё это не мешало бередить ожидание предстоящей ночи. Вас было много. Может, даже слишком много в ограниченном пространстве небольшой комнаты… но вы – ты и он – вы были в тот момент одни. И всё остальное не замечали.
– Он влюблён в тебя, – с восторгом шушукались девочки.
Ты хотела в это верить. Впрочем, и сама чувствовала. Но ведь ничего особенного не произошло. Подумаешь, подал пальто. Или охотно взялся искать кафе со взбитыми сливками, потому что ты обмолвилась, что хочешь их. Или даже этот танец. Вы же не одни танцевали. Вот то, как вела себя парочка из десятого… о, вот они… они были влюблены. И их танец – вовсе не топтание на месте, как у вас, а яркий, обжигающий всех вокруг летящими искрами страсти, рок-н-ролл и… аж дух захватывало! Вот это да! Они выглядели совсем взрослыми, а не подростками, как вы. Всего два года разница, а уже… да, их танец – это танец влюблённых… у них несомненно любовь. Настоящая. Со всеми атрибутами. Определённо не столь невинная, как у вас. Подумаешь… поглядывания… подумаешь… пальто подал…
Но ты уже не могла не думать о нём. В тебе бродило, как дрожжи, тесто волнительных ощущений. Непонятных. Невнятных. Непознанных. Перед сном ты продолжала мечтать. Но твои мечтания перешли в другую плоскость. Эфемерный принц из сказки, который виделся в прошлых мечтаниях размытыми красками, теперь обрёл конкретные очертания. Даже Ромео из фильма, вполне конкретный симпатяга с пышной копной волос и синими глазами, манящими, как манит синяя гладь океана сумасбродных путешественников, больше не притягивал тебя своим видом. Впрочем… впрочем, ОН был на него похож. У него тоже была грива каштановых волос и голубые глаза… и ОН стал в твоих мыслях твоим Ромео.
Внутри тебя вместе с волнением появилось смутное ожидание… ожидание того, что вот-вот… вот-вот что-то… что-то произойдёт. Что? Обязательно что-то романтическое, как у Шекспира. Ромео приходит к Джульетте поздним вечером и поёт серенаду. Поднимается к ней на балкон. Впрочем, какой балкон? Вы же в полуподвале. А вот дома… дома тоже нет балкона… Зачем через балкон,