И ему нужно, во что бы то ни стало добиться тебя, а ни в какую-то другую. В пятнадцать лет это всё слишком сложно. Понять, чего ОН хочет, не в твоих силах. Ты не можешь понять даже того, чего хочешь сама.
***
В пятый раз идёшь в кино и смотришь историю вечной любви. Ромео ловко взбирается по веткам густой зелени, обвивающей дом Джульетты, на балкон и… Джульетта пускает его. Не только пускает, но и целует. И вот они уже в постели. О-о-о-о, гремит гром в твоём подсознании. Она целует его. Лежит с ним раздетая. А ты не можешь заставить себя просто пойти погулять. Нет, ты даже представить себе не можешь его поцеловать. Об этом нет ни речи, ни мысли. Господи, как же быть? Вот если бы он влез к тебе в окно, как Ромео к Джульетте. Но ты живёшь в одноэтажном доме. Лезть в твоё окно… не романтично. Сон, наконец, увлекает твои мысли в сладостную негу Морфея. И ты всё-таки видишь себя на балконе. ОН тянется к тебе губами. Он, а не киношный Ромео.
И вечерние мысли, и сон заставляют принять решение. Да, ты согласна. Готова встретиться. Но в этот день в школе ты не видишь его. Когда совсем отчаялась, видишь, но он не подходит. Вон он стоит с друзьями и о чём-то болтает. Ему весело. Проходишь мимо, он даже не смотрит в твою сторону.
– Всё пропало, всё кончено… что наделала? – слёзы заполняют глаза. Обидно. Больно. Ты понимаешь, что ничего не вернуть.
– Допрыгалась… довыделывалась… ему надоело… – выносит вердикт подруга, с которой ты не можешь не поделиться своим горем.
– Думаешь?
– А что тут думать?
Ей тоже обидно. Ведь могла сложиться такая красивая история. Пусть не её история. Но она бы сопереживала. Как ты сопереживаешь Ромео и Джульетте. Но эти двое на экране или в книге. А тут всё могло развернуться в реальном измерении. И вот тебе на…
Когда перестаёшь ждать, когда кажется, что он и вовсе забыл о тебе… вдруг слышишь почти неслышное:
– Ты можешь сегодня…
– Да, – выкрикиваешь в ответ, боясь, что он передумает и уйдёт. Голос из-за волнения звучит тупой тональностью. Ты откашливаешься и повторяешь уже спокойнее, – да, могу, – но страх охватывает новой волной, и ты быстро, почти без паузы добавляешь, – но я приду с подругой…
– Хорошо, – говорит он, не пытаясь противоречить.
Видимо, ему уже всё равно, придёшь ли ты с подругой или с мамой, или «с кузнецом Степан Степанычем». Ему всё равно. Главное, ты согласилась.
– В шесть у памятника Карлу Марксу… – хрипит он, и, не дожидаясь ответа, уходит. Но результат есть! Хоть и с пятой попытки. Или с шестой?
– Вечером пойдём на свидание… Вместе пойдём…
Подруга смотрит недоумённо, но не сопротивляется.
Весь оставшийся день готовишься к свиданию. Красишь ресницы, выщипываешь брови, толстым чёрным карандашом, найденным в маминой сумочке с косметикой, рисуешь новые контуры, подправляешь старые. Сто раз переодеваешься, выбирая, что лучше подходит. Но всё