этой стою,
Ей сочиняю симфонии
И серенады пою.
Что же в ней столь необычного?
Многим понять не дано.
Фото – привычней привычного
И чёрно-белое, но…
…Время прекрасное было тогда,
Все ещё живы, и я молода…
УЛЬЯНА ОПАЛЕВА
«А Питер как всегда прекрасен…»
А Питер как всегда прекрасен
И стоит всех сожжённых свеч,
Не разбирая ипостасей,
Течёт его прямая речь.
Он – город-дымка, влагой пенной
Играет ветер соляной.
Он – город-театр, с мизансценой
За каждой каменной стеной.
Он – пилигрим в имперском платье,
Герой, и воин, и пророк.
Он – город-чудо, это, кстати,
Прочесть возможно между строк.
И узнаваем, и не узнан,
Жемчужен и посеребрён.
Он – город-миф, с крылатой музой
На бельведере обручён.
Из колыбели возрожденья
Он – и магистр, и филантроп.
И полумрак, и полутени
Тесней окутывают, чтоб
Контрастней лился свет сердечный,
Горел божественный янтарь.
Он – город-пламень, город-встреча…
«аптека, улица, фонарь».
«Бесконечная неба серость…»
Бесконечная неба серость,
За окном моросящий дождь.
Это Питер, а не Палермо,
Лучик солнца как манну ждёшь!
Здесь печаль разлилась в природе
Тишиной торфяных болот…
Привыкаешь и к непогоде,
И к тому, что седой небосвод
Над тобою бетонной крышей,
А заплаканные дома
Чуть темнее, как будто ниже,
И обиженная зима,
Отложив белоснежные платья,
Бродит нищенкою больной.
Только стены соборов ратью
Ополчаются за спиной.
Из Петербурга в Вифлеем
Зима, не начавшись, успела истаять,
И улица стала литая, пустая:
Отёсаны камни, размётаны люди,
И то ещё будет, и то ещё будет.
Здесь бродят слонами морские циклоны.
Здесь верить прогнозам, пожалуй, не склонны.
Здесь искренность неба в бетонном квадрате,
И этого хватит, и этого хватит.
Солёные камни, тягучие мысли,
И в чём-то сокрыта жемчужина смысла,
Ныряется трудно в предвечное слово,
И это не ново, и это не ново.
А где-то вне времени звёздные тропы
Ведут сквозь всемирные воды потопа,
Корабль Вифлеема качают верблюды,
Рождается чудо, великое чудо.
Осень поздняя. Город Питер
Этот город колюче сер
И по виду надрывно мрачен.
Просто он из возможных эр
Эрой