живот-грудь, скользи вниманием по телу. Расслабь мышцы лица и шеи, двигайся вниманием вниз. Спина и грудь, поясница и живот, затем ноги. Отслеживай напряжения, расслабляй их. Почувствуй каждую клеточку тела, каждый палец на руках и ногах. Почувствуй тяжесть в теле. Земля прижимает тебя к своей груди.
Я пытался следовать его указаниям, получалось плохо. Тело ощущалось деревянным обрубком. Я не чувствовал пальцев ног, спина была как сведенная судорогой нога, вся в затвердевших мышечных валиках. Постепенно, следуя за его голосом, мне удалось расслабиться. Кончилось это тем, что я уснул.
Так продолжалось неделю, пока я не окреп. Утром выползал на улицу, лежал на солнышке, пытаясь расслабляться. Через день Дед парил меня в бане и отпаивал молоком. Старика я почти не видел, он уходил куда-то пока я еще спал и возвращался под вечер. На седьмой день, я чувствовал себя достаточно крепким, чтобы ехать домой. Уезжать не хотелось. Но я не знал, как сказать об этом Деду, хоть чувствовал, что он что-то хочет от меня услышать, только не мог понять что.
Вечером Дед сам подошел ко мне. Я сидел на лавке, которую выволок из избы, и ловил телом последние закатные лучи. Старик присел рядом, пожевал густой ус.
– Вот что, я тебе скажу, сынок, ты достаточно окреп, чтобы вернуться к себе.
– Вы меня гоните?
– Нет.
– Я буду слышать голоса окружающих?
– Будешь.
– Что же мне делать? – я чувствовал отчаянье, мне с ужасом представлялось, что в моей голове будет царить людской хаос, сводящий меня с ума. Лучше уж в петлю.
– Ты можешь остаться у меня. Я научу тебя как от этого защищаться.
– Правда, можно?
– У тебя остались в городе незаконченные дела?
– Не знаю, может быть. Меня наверно ищут.
Дед достал из кармана, маленький православный крестик.
– Надень.
– Что это?
– У тебя будет неделя, чтобы завершить дела, на это время он защитит тебя от чужого присутствия, потом возвращайся.
Он поднялся и ушел. Эту ночь в доме я провел один, а утром уехал…
Максим встал, походил, разминая ноги. Темнота вокруг них стала совсем непроницаемой. Помолчал, размышляя. Иван не торопил его. Наконец заговорил.
– С делами разобрался быстро. Собственно и дел особых не было. Надо было решить, что делать с квартирами. Это я решил быстро. Нашел старого друга отца. Ключи от квартир ему отдал, попросил присмотреть, денег оставил. Сказал, что хочу уехать, куда-нибудь на годик. Не могу, мол, здесь находится после всего случившегося. Он согласился. Управился за пару дней. К себе на квартиру так и не решился вернуться, не мог, только подумаю об этом, руки дрожать начинают и голова кружиться. Остальное время бродил по городу, наслаждаясь отсутствием посторонних голосов. Один раз решил, что будет, если крестик снять? Проверил. Лучше бы я этого не делал. Сознание сразу затопил многоголосый хор. Это было страшно. Бесконечное множество голосов, ни на миг, не прекращая жаловались, чего-то требовали, ругались, плакали. Их было так много, что отдельные голоса не угадывались, они сливались в одну бесконечную волну. Вызывая тошноту и головокружение.