и он уже склонился над ней.
– Кому скажешь – сожру.
Къельт не запугивал – предупреждал, но Эрсиль проняло.
– Сожрешь меня или того, кому скажу? – вырвалось у нее.
– Сначала – того, потом – тебя.
Не понравился Эрсиль его тон: с планами на неделю ознакомил, честное слово.
– А можно меня сейчас?
– Нет, только завтра.
Къельт сел вплотную к Эрсиль, положил руку на тряпичный холм – мерцающую руку! – шепнул: «Спи» – и.… даже не отстранился.
Эрсиль была в замешательстве. Она съежилась, замерла и долго не смыкала глаз, чувствуя Къельта. Позже Эрсиль вспомнила «заклинание», с помощью которого всегда оберегала себя, и сосредоточилась на его повторении: «Ненавижу, ненавижу, ненавижу. Убью, убью, подстерегу и убью…»
– Мы идем в Дуну́м, – объявил Къельт, «забыв» пожелать хорошего утра.
Эрсиль не питала горячей любви к многолюдным городам, поэтому новость ее не осчастливила. Забрав кое-что из своих вещей, она поплелась к давешнему бочажку. Почистила зубы, ополоснула лицо. Затем утеплилась: под юбку – штаны, на плечи – шаль, уголки крест-накрест, чтобы не поддувало за пазуху.
«В Дунум так в Дунум», – размышляла Эрсиль. Ко всему, что случится и случилось, она решила относиться как пенек, с глубочайшим равнодушием.
Пока Эрсиль увязывала мешки, скудный лагерь на прогалине испарился, и заслуга эта всецело принадлежала Къельту. Напоследок он протянул Эрсиль яблоко – с эдакой церемонной серьезностью, будто выплавил его из белого золота. Эрсиль состроила гримасу, непочтительно выхватила плод и тут же опробовала.
– Спасибо. – Къельт шевельнул бровями, намекая Эрсиль на ее невоспитанность.
– Не стоит благодарности, обращайся еще, – милостиво кивнула она, навьючивая котомки и готовясь тронуться в путь.
– На минутку, будь любезна. – Къельт поманил Эрсиль.
Она недоуменно посмотрела на него и с опаской приблизилась. Къельт подцепил за ремень ее сумку.
– Чего?! – возмутилась Эрсиль и отпрянула, пожертвовав имуществом.
Она заподозрила, что Къельт примеряется, как бы половчее ее заглотнуть. И угостил-то он ее, дабы позавтракать лакомым блюдом – Эрти, фаршированной яблоком.
Къельт невесело улыбнулся и всего-навсего вынул из кармана веревку, чтобы смотать Эрсиль запястья.
– И зачем тебе это? Тоже мне, герой – штаны с дырой, боишься?
– Боюсь, – согласился Къельт. – За тебя. Взгрустнется, как всегда, захочешь меня упокоить, но быстрее сама угробишься: споткнешься, упадешь, ножку поломаешь…
– Ночью тебя это не шибко волновало, – хмыкнула Эрсиль и метнула огрызок в позеленелую корягу.
– Ночью я тебя проверял. И моих надежд ты не оправдала.
– Да брось! Оружия у меня нет, ворожба моя для тебя безвредна. Что я, выкорчую елку и тюкну ею по твоему затылку?
– Ты бы