Так вот: гадалка встречает на улице другую гадалку и спрашивает: как у меня дела?
Висенте преувеличенно громко засмеялся, словно подставной зритель, хотя не факт, что он понял шутку.
– Давай еще, – попросил Висенте.
Гонсало знал много разных анекдотов и умело их рассказывал, но теперь не мог вспомнить ни одного. И ему до смерти хотелось курить.
– Ладно, только тебе придется немного подождать, я мигом вернусь, – пообещал Гонсало.
Было почти десять вечера, а Карла обычно возвращалась в половине девятого. Что будет, если она не вернется, подумал Гонсало, куря в палисаднике. Он всегда представлял себе самое худшее, почти мастерски умел воображать ужасные сценарии, отчасти потому, что надеялся: предвидя боль, сможет ее избежать. Ведь обычно не случается ничего страшного, когда мы думаем, что оно произойдет, и, когда крутим баранку, размышляя об ужасных авариях, ничего такого не происходит. А когда кто-то опаздывает так сильно, что мы уже решаем: он никогда не вернется, бывает, что человек этот внезапно приходит, и тогда нам трудно признаться, что всего несколько минут назад мы считали, что он уже не объявится. Звучит преувеличенно, но так оно и есть.
Как раз в этот момент, словно желая подтвердить его гипотезу, появилась Карла и сразу же поднялась в комнату сына.
Гонсало остался во дворе, закурил вторую сигарету и все думал о том, что же будет, если когда-нибудь Карла не вернется, если она умрет. Он вообразил, что Висенте уже подросток, и они вдвоем продолжают жить в этом доме после нескольких лет пребывания в глубокой печали. Ему представилось, что они сдружились, иногда обсуждают футбольные матчи, или литературные произведения, или любовные отношения, навеки объединенные привычной скорбью. Даже мелькнуло видение: они красят дом; Висенте лет пятнадцать-восемнадцать, он выше Гонсало. Солнечным утром они взялись за малярные кисти и принялись мазать фасад. Ненадолго прекращают работу, чтобы разделить хлеб с сыром и выпить лимонада. Слушают новости по радио и курят, или дружно кашляют, или что-то насвистывают. Их одежда в пятнах, плечи побаливают.
Гонсало собирался с силами, чтобы помыть посуду, когда на кухню вошла Карла.
– Висенте не желает спать, он говорит, что ты обещал ему смешную историю.
– Иду.
Он поднялся по лестнице через две ступеньки, вполне довольный собой. Оскуридад дремала у изножья кровати и, увидев Гонсало, медленно зевнула, а потом начала очень энергично вылизываться. Мальчик действительно бодрствовал.
– Один отшельник встречает на улице другого и не здоровается с ним, потому что оба они – отшельники, – сымпровизировал, наконец, Гонсало.
– Совсем не похоже на шутку.
– Да нет же, это шутка, – настаивал Гонсало. – Неудачная, но все-таки шутка.
– А дальше что?
– Тут и шутке конец.
– Ну и глупость.
– Ладно, продолжу. Когда отшельник возвращается домой, он вспоминает того, другого, и жалеет, что не поздоровался с ним. Поэтому хочет увидеть его снова.
– И снова с ним встречается?
– Да,