Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 3
с собравшимися в нее людьми, которых не известно даже куда девались разбросанные остатки и как бы с дымом улетели. Когда огонь разпространился, многие из Москвитян, подобно как и в Москве добровольно бросились в пламя за православную, говорили они, веру. Сам Шеин, запершись на одной из башен… стреляя в Немцев, так раздражил их убив более десяти, что они непременно хотели брать его приступом; однако не легко бы пришлось им это, ибо Шеин уже решился было погибнуть, не взирая на то, что находившиеся при нем старались отвратить его от этого намерения. Отвратил же его, кажется от сего больше всех, бывший с ним – еще дитя – сын его»55. Шеин сдался главному польскому воеводе Якову Потоцкому, объявив, что никому другому он живым в руки не сдастся. Оказавшись в руках поляков, король приказал подвергнуть Шеина пытке, чтобы допросить о разных подробностях осады Смоленска, после чего Шеин был отправлен в оковах в Литву и заключен в темницу. Такому же заключению в Польше подвергся и архиепископ Смоленский Сергий, который и принял смерть в узах.
Радость Сигизмунда и поляков по случаю взятия Смоленска была чрезвычайна. Ксендз Пётр Скарга сказал в Варшаве длинную проповедь, в которой громил русских за упорство в исповедании своего раскола, и патриарха, причем, по словам С. Соловьева, «знаменитый проповедник не счел за нужное позаботиться о том, чтобы факты, им приводимые», имевшие место в Московском государстве, «были хотя сколько нибудь верны»56.
Вместо того чтобы дальше идти к Москве на выручку Гонсевского, Сигизмунд на радостях решил вернуться в Польшу. 29 октября 1611 г. в Варшаве происходило великое торжество: через весь город к королевскому дворцу ехал верхом в сопровождении блестящей свиты гетман Жолкевский, а за ним за приставами везли в открытой повозке пленного царя В. И. Шуйского с двумя братьями. Во дворце канцлер Л. Сапега сказал похвальное слово Сигизмунду, в котором описал Смутное время на Руси, то, как они, то бишь король, умело воспользовался появившимся Отрепьевым, который, в свою очередь, был наслан Богом Б. Годунову за его грех – убийство царевича Дмитрия.
По словам польских летописцев, Василий Иванович и его братья кланялись королю до земли и лобзали его руку. Однако вспоминая обратное поведение Шуйского на приеме у того же короля под Смоленском, можно предположить, что и в Варшаве он держал себя иначе, чем рассказывают поляки.
Король заточил бывшего царя с братьями в Гостынинком замке, недалеко от Варшавы. Через несколько месяцев, 12 сентября 1612 г., Василий умер, возможно, не без участия, терпящего в это время неудачи в России, Сигизмунда. Тело покойного похоронили в Варшаве. По условиям Поляновского мирного договора от 1634 г. прах В. И. Шуйского был возвращен на Родину и перезахоронен в Архангельском соборе, среди царской династии.
О взятии Смоленска Сигизмунд послал извещение в Москву т. н. седмочисленному боярскому правительству,