нажал на кнопку, вертушка пикнула и провернулась.
На ступеньках БРОВД, как жители «Золотого» называют ОВД на Бронной, я вдохнул новый воздух. Не режуще-колючий, как час назад, когда шел сюда, а влажно-терпкий – запах ранней московской весны.
Жизнь продолжается.
Последнее время разные люди говорили мне это в разных ситуациях. Первым был водитель, который привез мешки от Юли. Улыбчивый крепкий парень на ржавой «Газели», наверняка утром ест наваристый суп, а на выходных едет на рыбалку с сыном. Выгружая черные мешки-пузыри, он кивал, слушал мои пьяные жалобы, советовал что-то из разряда «Такая хрень, брат», а подытожил тем же – «Жизнь продолжается». Давние знакомые, бывшие коллеги, которых даже уже забываешь поздравлять с днем рождения, но вдруг иногда встречаешь, в один голос повторяли: «Жизнь продолжается».
Иногда мне казалось, что в магазине, если у кассирши не окажется сдачи, она вздохнет и скажет: «Ну, ничего, жизнь продолжается» – и пойдет за разменом. Двое, попавшие в ДТП, грустно слоняющиеся вокруг своих машин, вдруг просветлеют лицами, а над их головами загорятся «буллиты»: жизнь продолжается! И так же будет у бродяги, нашедшего купюру на дороге, у бабушки на лавочке, у плачущего ребенка в песочнице… Жизнь продолжается!
А вообще-то, все они были правы. Ошибались только в сказуемом.
Моя жизнь – не продолжается.
Теперь моя жизнь начинается!
Хотел пойти к Прудам – прогуляться, но вспомнил про «Список Коломийца» и пошел в сторону дома.
Во дворе поискал «Инфинити», но машины, действительно, не было. На обычном месте, где за Юлей был закреплен прямоугольник асфальта шесть на два метра стоимостью в однокомнатную квартиру в спальном районе, остались темные «червяки», как бывает, когда машина стоит всю зиму, снег ложится слой за слоем, а весной тает такими вот «червяками».
Ну, и куда ты подевалась, Энигма? Это я так называл «судя по базе, “Инфинитиˮ, модель “Джи тридцать пять икс купе спорт”»: эта машина всегда была не «бесконечностью», а «загадкой». Японская, новая, дорогая – она все время ломалась и всегда по непонятным причинам. Но сейчас «Инфинити» во дворе не было: она достигла пика загадочности.
Хотел позвонить Коломийцу и сообщить об этом, но набрал Леру. «Бывшая сестра» – первая в списке и самая сложная. Будет проще говорить с ней здесь: звуки улицы добавят непосредственности.
– Лера, привет! Как дела? Да тут такое… Юля пропала.
Может, я перегнул с непосредственностью?
– Нет, не может быть… Как пропала? Как такое может быть?
Сестра Юли была рекордсменом пассивной агрессии и на любые утверждения собеседника сначала отвечала: «Нет, не может быть!», «О чем речь?» или просто «Да ты что?», а потом выдавала не меньше ста советов.
– Ты не знаешь, где она? Нет? Но как же так? Надо же срочно что-то делать! Надо вначале…
Я отложил телефон и продолжил разглядывать «червяков» от «Инфинити», пока продолжался монолог «Сто полезных советов от Леры».
– Да, я уже ходил в полицию, – ответил я, когда «пулемет» поутих.
– Когда?
– Сегодня.
– А