входа в которую висела табличка: «Доктор Ф, алхимик, врач и торговец диковинными товарами»
Сначала он задавал напросившемуся на прием вопросы,
Как мудрый сфинкс или грифон,
И для того, кто находил ответы на все двенадцать сложных загадок,
Распахивал вход в волшебный шатер.
Палатка всегда была полна пара и дыма кипевших зелий,
Опускавшихся цветными облаками к застланной коврами земле,
И редкому гостю предлагались деревянное башмачки,
Не пропускавшие жар.
Внутри палатка, снаружи казавшаяся совсем небольшой,
Была просторнее многих бальных залов.
Двери и зашторенные выходы
Вели к другим ее потайным частям.
Где-то доктор прятал свой кабинет
С каменными стенами, с витражными окнами под сводчатым потолком.
Подставив к одному из окошек в цветных ромбах лестницу,
Можно было увидеть за стеклом не площадь, занятую палаткой,
А океан звезд,
Что открывался астрологам с последних этажей их обзорных башен.
За соседней шторой пряталась каморка,
Где свет зажечь мог только хозяин,
Поскольку свечи в руках других людей непременно гасли,
Стоило гостям ступить на порог.
Но тот, кто успевал в короткой вспышке узреть тайны комнаты,
Долго еще вспоминал заспиртованных в емкостях разных форм змей и чудовищ,
Не мог избавиться от ночных кошмаров и видений,
Рисовавших во всех уголках,
Откуда кралась в иное пространство тьма,
Разинутые хищные пасти.
Напротив каморки с чудищами была библиотека,
Полная свитков и пышных томов,
По углам тронутых водой, прорастившей на вздутых ею страницах водоросли и мох,
Или огнем уничтожавших чуму пожаров.
Фолианты были подняты со дна океана,
Куда их погрузили морские сражения,
Были найдены глубоко под землей
Крепко сжатыми костяными руками представителей исчезнувших цивилизаций.
Некоторые бестиарии, альманахи и сборники сочинений
Хранились в стеклянных ящиках, обвитых цепями.
Но прятали книги не из-за их ценности,
А из-за их опасности.
Много недоброго в себе несли гримуары, текст которых проявлялся,
Когда читатель ронял на страницы капли крови,
Чтобы превратить их в чернила,
Способные окрасить невидимые буквы.
Заимствовавший древние книги должен был дать особое обещание,
Которое казалось меткой более болезненной и глубокой,
Чем клеймо преступника,
Потому доктор запирал ото всех свою библиотеку.
Прятались за занавесями в звездах
И зигзаги подземных туннелей.
Они пробегали под всем городом и под всем окружавшим палатку миром,
В одном из них, прислушавшись,
Удавалось различить среди плача падающих с потолка капелек холодной воды
Стук каблучков принцессы