обычным духам, особенно тем, что были пленены. Дай мне руку, Дориан, а ты… следуй за нами, призрак.
Коурсен неуверенно оглянулся на своего полупрозрачного друга – тот, судя по всему, тоже не горел желанием падать в неизвестность.
– А ты… вообще уверен, что нам надо туда, привратник? – Алекс вытянул шею, заглядывая во мрак внизу. Арнон неспешно обратил к нему ледяной, пронизывающий взгляд.
– Не задавай мне глупых вопросов, призрак. Живой… – он резко схватил все еще не решающегося коснуться его руки парня за запястье, – Закрой глаза. Твой страх будет мешать мне.
– Если я закрою глаза, я буду бояться еще больше! – парень торопливо вздохнул, прогоняя от себя неприятные образы своей будущей смерти на дне ущелья, – Если я буду видеть…
– Если ты будешь видеть, ты начнешь кричать, а крик твой будет отвлекать меня еще больше, – привратник быстро улыбнулся и, не говоря более ни слова, продолжая крепко сжимать руку парня, внезапно шагнул в пропасть.
Коурсен не успел даже вскрикнуть. Он подался вперед, чувствуя, как земля уходит из-под ног и, видя вокруг тьму и слыша свист ветра в ушах, испуганно зажмурился. Закричать действительно хотелось, но сил на это не было – горло перехватило, трудно стало даже дышать.
Алекс, испуганно охнув, подался вперед, склоняясь над пропастью. Внизу царила тьма, от двух скрывшихся в ней человеческих фигур, казалось, не осталось и следа. Призрак, толком не знающий, каким образом следовать за ними, хотя и отдающий себе отчет в том, что все это делается исключительно ради его блага, зажмурился сам и, зажав нос, как перед прыжком в воду, тяжело ухнул вниз.
…Дориан глубоко вздохнул и, дернувшись, мысленно характеризовал себя как все еще живого. Все еще живого, и все еще чувствующего на запястье ледяные пальцы привратника.
Он не запомнил падения. В памяти остался лишь резкий рывок, секундный страх… и он уже ощутил, что твердо стоит на ногах, пытаясь сообразить, что произошло.
– А говорят, когда падаешь в пропасть, можно успеть насладиться свободным падением… – Алекс, как-то неожиданно вдруг оказавшийся рядом, тяжело вздохнул, стряхивая с рукава невидимые пылинки, – Врут, должно быть. Или пропасть неправильная.
– Не тебе судить о неправильности пропастей, призрак, – Арнон резким движением выпустил, почти отбросил от себя руку живого, – За свою жизнь ты даже не удосужился посмотреть мир.
– Слушай, чем я так тебе не нравлюсь? – призрак, в конце концов не выдержавший, упер руку в бок, посылая собеседнику раздраженный взгляд, – Ты буквально ко всему придираешься! Что бы я ни сказал – тебе все не нравится, в чем дело?
– В чем дело? – Ландау, не обращая внимания на пытающегося что-то сказать Дориана, чуть приподнял уголок губ, – Ну, что ж, если оперировать понятиями смертных… можно сказать, что ты – беглый преступник, а я – представитель власти, который, поймав тебя, не только не может вернуть обратно в тюрьму, но и вынужден помогать нарушать закон. Таким образом, – да, Александр,