Кайзер Вильгельм и его время. Последний германский император – символ поражения в Первой мировой войне
заверений, что на этот раз поддержка будет. Когда к требованию добавилась смутная угроза, Бисмарк всполошился. Андраши, прогерманский мадьяр, почти десять лет бывший министром иностранных дел Австро-Венгрии, намеревался подать в отставку. Перед уходом Бисмарк уговорил его договориться о тайном соглашении, в котором Германия и Австро-Венгрия пообещают друг другу взаимную помощь, если кто-то из них подвергнется нападению русских, и нейтралитет, если будет иметь место нападение другой страны. Старому императору не понравилась идея назвать возможным агрессором страну, вместе с которой он в юности победил Наполеона, и только настойчивость Бисмарка заставила его подписать соглашение.
Были или нет действия Бисмарка слишком поспешными – вопрос, на который никогда не будет дан ответ. В то, что Россия всерьез обдумывала нападение, поверить трудно. Тем не менее, поставив Германию на сторону одного из двух антагонистов, он создал реальную возможность союза России и Франции. С 1879 года и до самой отставки главной целью Бисмарка было предотвращение превращения возможности в реальность. И в этом он преуспел. То, что он решил поддержать Австрию против России, вполне понятно, учитывая извечное тевтонское презрение к славянам, презрение, корни которого уходят вглубь веков. Кроме того, в Австрии слишком много людей говорили по-немецки. При всем этом Бисмарк, устроив этот союз, соединил Германию с державой, для которой любое расширение принципа национальной независимости стало бы роковым. Двадцатью пятью годами раньше он сам говорил, что ему было бы неприятно, если бы «Пруссии пришлось искать защиту от возможного шторма, пришвартовав наш красивый новенький фрегат к старомодному, изъеденному древоточцем австрийскому линейному кораблю». Но это именно то, что он теперь сделал. Всегда существовала опасность, что Россия, перейдя дорогу Австрии на Балканах, натравит ее на Пруссию. Бисмарк говорил, что такая ссора не представляет интереса для Германии – «она не стоит костей померанского гренадера». Но необходимость не допустить разгрома Австрии никуда не денется, независимо от того, какая страна начнет войну. Не допустить возникновения проблемы можно, только тщательно контролируя австрийскую политику. Вечная бдительность германского министерства иностранных дел с тех пор стала главной страховкой для гренадеров.
В 1880 году в политике Германии крайнее правое крыло занимали консерваторы. Это были люди, выступавшие против политики объединения Бисмарка и вхождения Пруссии в империю. После этого они относились к Kulturkampf с большой подозрительностью и были частично ответственны за ее вынужденное прекращение. С собственной точки зрения они были правы: если и были шансы сохранения неизменными древних традиций Пруссии в современном мире, они исчезли после слияния ее с Германией. Генерал Мантейфель, ведущая фигура в этом лагере, был крайне раздражен, услышав, что командир Кёльнского гарнизона