не могла прийти в себя. Офигеть! – думала она в полном смятении. – Как Егор сумел убедить двух таких опытных, расчетливых деляг, что его фантазии могут стать реальностью? Может, это я не вкуриваю, чего там и как в этой их запредельной науке. Может, и правда, все будет: и патент, и коттедж, и вилла, и вокруг – добрые, гармоничные чуваки, наглотавшиеся Егорова эликсира. И они поедут в Париж. Сроду там не была, а как всегда хотелось! Может, на курсы французские записаться на всякий случай? Ведь своими глазами видела, какие деловые бумаги подписывал Егор!
Постепенно недоверие Юли к проекту Егора было вытеснено мечтами о чудесных последствиях успешного его завершения. Она, действительно, записалась на курсы французского и занималась с большим рвением.
* * *
И вот началось. День цеплялся за день, неделя за неделю, как перегруженные вагоны грузового поезда, двигающегося тяжело, но неуклонно. В каждый свой летний отпуск Егор летал на Алтай, привозил оттуда чудны́е травы: иглицу шиповидную, артыш – невзрачное на вид растение, которое прячется в расселинах скал, и особенные маслА – масло ШИ и масло ГХИ – все влетало в копеечку. Рассказывал Юле секретное: подбор этот – из шаманских рецептов.
– Шаманских?! – поражалась Юля. – Понты все это! Смотри, алхимиком заделаешься!
– Нет, красавица моя, настоящий шаман – это тебе не Кашпировский. Шаман – человек особенной породы, он – на тайной связи с космосом. В компьютере того не найдёшь, что ему открыто. Он знает, а точнее сказать, ведает о таких свойствах растений гор и долин, лесов и лугов, что и в компьютере никогда не сыщешь. И способен залечивать раны телесные и душевные, которые, иной раз, никакому эскулапу непосильны.
– Да ладно! – сомневалась Юля. – Ты же учёный, как ты можешь верить шаманам, это же отстой!
– Люди и научные открытия не сразу принимали. Разве сразу поверили в чудодейственное свойство прививок? В существование никому не видимых бактерий? В то, что Земля круглая, а на солнце пятна?
Необычное заслуживает внимания, а не насмешки, это для учёного – правило.
Выходные дни Егор с утра до сумерек проводил теперь в лаборатории, с этим Юле тоже пришлось мириться, но она заполняла эти часы, подрабатывая инструктором в бассейне для взрослых, потому что с деньгами стало совсем туго.
Хорошо, что Степан, двоюродный брат Юли, излеченный Егором от энуреза, привозил им из благодарности то мешок картошки, то ведро яблок, всякую зелень огородную, а матушка Юлина, служившая упаковщицей на фирме, снабжающей магазины консервированными продуктами, нагружала при встречах её сумку банками тушенки, тунца и шпрот.
И все равно нужда поселилась в их доме прочно и надолго. Однажды Юля сказала Егору, что, видно, придётся продать что-то солидное из имущества, потому как у нее нет денег заплатить за курсы и даже купить новые кроссовки. Например. можно бы палатку.
Егор переменился в лице,