действовал! Громко зафонил микрофон, потом смолк и из динамиков мягкий пьяненький голос «Николая Николаевича» произнёс:
– Товарищи! За одним из столиков сидит сейчас молодой, но уже довольно известный… в узких кругах… ха-ха, поэт. Он зажал свои новые стишки и упрямо не несёт их в редакцию. Давайте попросим его за это прочитать парочку. Но не длинных!
За подкупленными мной столами яростно зааплодировали. Остальные из любопытства их вяло поддержали.
До маленькой сцены было не больше десяти шагов. Пока я шёл туда, постарался успокоиться, ибо понимал, что если провалюсь, то… останется только натурально сквозь землю как раз и провалиться. Подошёл к микрофону, шутливо погрозил кулаком Николаю Николаевичу и, стараясь быть развязным, произнёс:
– Сейчас я прочитаю два небольших стихотворения, которые написал о ней и для неё, для той, которая сегодня пришла сюда вместе со мной.
И боясь смотреть в сторону нашего стола, начал читать:
Женщина красой обыкновенная
Проживает где-то очень близко.
Не принцесса, и не Мисс Вселенная,
И не знаменитая артистка.
Может, надо было жить иначе,
Чтобы женщина красы обыкновенной
Кем-то свыше не была назначена
Стать моей мечтою сокровенной.
В кабаках или в лесах забвенных
Я пытаюсь от неё укрыться,
Только женщина красы обыкновенной
Мне повсюду продолжает сниться.
Я зачем-то сам себе перечу
И стараюсь выглядеть степенным,
Но срываюсь и бегу навстречу
Женщине красы о-бы-кно-вен-ной!
Приняли на удивление хорошо. «Мои» столы аплодировали неистово по сценарию, но удивительным было то, что и остальные хоть сдержанно, но тоже хлопали! Интеллигентно аплодировал даже стоящий в сторонке и одобрительно улыбающийся мне Михаил Исаакович.
– Я продолжу? – спросил я в микрофон.
И мне разрешили продолжать! И не только мои сообщники! Тогда я обнаглел и, глядя на Ларису и обращаясь только к ней, прочитал:
Объясни мне, почему так надо
До травы дотронуться рукой,
Проходя по полю или саду
Узкою, заросшею тропой?
Для чего в ручье ладошку мочишь?
И зачем берёзку обнимать?
Словно породниться с ними хочешь…
Или их владычицею стать?
Сам себя немножко успокою,
Чтоб не ошибиться сгоряча:
Для чего ты нежною рукою
Моего касаешься плеча?
И это тоже не освистали. Даже наоборот! А когда я шёл, словно от Парнаса к Голгофе, от микрофона к нашему столу, ко мне подскочил молодой человек и попросил автограф. Он сунул мне в руки брошюрку под названием «Запахи в жизни животных». Меня это здорово развеселило и успокоило. Едва сдерживая смех, я написал прямо на обложке: «От автора» и размашисто расписался: «Тварь».
За столом меня опять ждали вопросы. Но план! План – это всё.
– Лариса,