цыкнула и принялась массировать мой лоб.
– Яд шпорника очень коварен, не стоило подвергать себя таким истязаниям.
Я аккуратно смотрю на ее реакцию. Недовольной она не выглядит, хоть и раскусила меня. Ведьма добавила твердо:
– Тем более сейчас.
Я бегаю глазами по полу, не в силах найти на нем то, что могло бы меня успокоить, а затем отвечаю:
– Да, – не могу сдержать язвительную улыбку. – Особенно сейчас, когда меня выдают за простолюдинов!
– Это вовсе не так, – спокойная и рассудительная Даруна убрала руки от моего лица.
– Они – рыбаки, – пауза, – г-л-у-п-ы-е, – произношу по буквам. – И невоспитанные!
– Ласта! – строгим тоном произнесла верховная, повысив голос.
Иногда мне кажется, что эта ведьма считает своим долгом вразумить меня. Будто бы иногда она забывается и думает, что является моей матерью.
– Они настолько необразованы, что уже и сами превратились в зверей. Дикие рыбы. И ты сама знаешь, каким образом устроена их власть! – я тяжело дышу, мне мало этих слов. Я хочу сказать о них больше, много больше…
– Или как была устроена! Неважно! Кем бы они ни были сейчас, как бы себя не называли, они останутся дикарями!
Сказанное распаляло меня еще больше. Каждый вдох давался с трудом. Я не могла отдышаться. От злости перехватывало дыхание. И хотя говорить стало тяжело, мне было мало слов! Хотелось сказать больше, задеть сильнее, убедить. Задыхаясь, я открыла рот, но меня прервал вскрик:
– Ласта!
Пыталась сдержаться. Сомкнула губы, задержав невысказанное внутри. Закрыла глаза и подумала о брате. Но как назло, перед глазами предстал образ вольного, свободного, не перед кем не отчитывающегося принца. И я разозлилось вновь. Почему ему можно делать, что вздумается, а мне нет?! Почему он ушел и оставил меня! Рыбы, холодные и бездушные! Дикари!.. Я никому не нужна…
– Меня удивляет то, что все восторгаются этим союзом! – с воплем продолжаю я. – Мы и они… Смешно!
Меня снова прервала короткая жалящая боль, пронзившая лоб. В этот раз яд шпорника ни при чем. Это Даруна меня прервала, выпустив из кончиков пальцев жалящие лучики. Я поморщилась, а Даруна осталась спокойна, лишь морщинки у глаз выдали насмешку. Она смеется? Надо мной?
– Ты можешь говорить о них все, что хочешь в стенах этого дома.
– Я буду говорить о чудовищах одну лишь правду, и буду делать это где угодно!
Отвернулась, подняв подбородок повыше. Никто мне не указ, я принцесса и сама вольна принимать решения о своем будущем.
Даруна вернулась ко мне, встала близко и провела по ладони, будто погладила. Тепло проникло под кожу, ниткой сплело что-то крохотное во мне. Я опустила взгляд вниз. На пальце больше не было царапины. И такая зависть вспыхнула внутри, что непрошеные слезы снова обожгли уголки глаз. А я уж думала, что они кончились, что грусть позади. Вот она-то уж точно может сама распоряжаться своей жизнью! Она умеет колдовать…
– Я закончила, можешь идти, – неожиданно для меня произнесла Даруна.
Ну конечно… А я-то