призовому праву. То есть, остановить, потребовать документы, узнать, кто такой, из какой страны, что везет, потом принимать решение – топить или не топить.
Но никаких судов нет, прекратилось там движение. В Балтику идут шведскими шхерами, там короче путь. Кто к финнам идет – тоже более безопасным путем. Вдруг дым – мы туда, в надводном положении, чтобы скорее настигнуть. Видим – идет пароход. Оказался эстонский пассажирский пароходик, который ходит из Стокгольм, но через Ирбен. Поднимаем сигнал: "Остановиться, капитану прибыть с документами." Там поднимают ответный сигнал, что это эстонское судно, имеем столько-то пассажиров… Подошли ближе. Там эстонский флаг вывесили. На палубе много народу: дети, женщины, мол глядите. Пропустили их. Еще какую-то лайбу заметили, но она шла под берегом, мы пытались ее остановить. Но она под латышским берегом, а Латвия-то не воюет.
Приказали нам ввернуться в Таллин. В свою бригаду. Командир – Касьмин, начальник штаба – Лопухин. Тоже выпуска Горшкова.
Отправили нас в Ботнический залив на «Щ-311» с Вершининым. Никто туда не ходил, карт не было. Мы где-то по «шхерам» прошли в подводном положении, как по мостовой проехали: глубины небольшие, дно задевали.
По окончанию срока вернулись в Таллин. Пришла третья лодка под командованием Вершинина. Она закончила докование. На ней мы и пошли в Ботнический залив, северную его часть. Мы были первой советской лодкой, оказавшейся в Ботническом заливе. Царские может быть там и бывали. Пошли в район Вааса. Задача: пресечь коммуникацию, по которой Финляндия снабжалась из Швеции. И наши войска наступали уже в этом направлении.
Пришли мы в район. Как тогда готовились к войне? Подробных карт залива практически не было, шли по генеральной карте. Много нам было в новинку. Помню, нас поразило зарево слева, к Западу (мы-то шли на Север). Это зарево от шведских сталелитейных заводов, которых на побережье много было. Вот мы там и действовали. Зима начиналась. Отплавали спокойно. Никакие малые финские корабли в море уже не выходили, лед становился. Недалеко находился плавучий шведский маяк. Утопили три пароходика, которые шли в Ваасу из Швеции. Один обнаружили поздно, поэтому преследовали и атаковали одной 45-мм пушкой. Израсходовали много снарядов. Он почему-то начал разворачиваться. В перископ видно, как снаряд попадает в борт, пожар начинается. Когда он начал разворачиваться, выстрелили торпедой и утопили. Атака была короткая. Смотрю – мачты начали расходиться (раскололся), а потом исчезли. Потом подошли, посмотрели. Глубина там небольшая, на поверхности торчали эти мачты. Оказался финский пароход небольшого водоизмещения 1500 – 2000 тонн.
От шведов к финнам везли в основном бензин, масло в бочках. Через несколько дней еще утопили. Донесли, нас похвалили: воюйте также. За всю финскую войну утопили 4 парохода. Три из ни мы, четвертый – лодка под командованием Полищука.
Возвращались в Либаву долго. Море уже замерзло. Пробивались, поломали надстройку. Военный совет встречал во главе с Трибуцем, представитель главкома Алафузов. Доложили: командир, потом я. Мне сказали: давайте, представляйте к орденам