ну очнись! Не умирай, пожалуйста! Ой!
У Поля от шока волосы встали дыбом, а глаза вылезли из орбит.
– Сумасшедшие, – тихо произнес он.
– Ой! – хватала женщина за голову свежий труп. – Ну, милый, я не хотела! Игоречек, вставай! Пожалуйста-а-а… – ревела она.
Поль стоял и смотрел, слабо соображая, что делать. Я взглянула в сторону, схватила осколок недавно разбитого зеркала, присела и поднесла его ко рту и носу трупа. Татьяна заревела во все горло.
– Не реви, – тихо произнесла я замогильным голосом. – Живой, кажется, – еще раз глянув на чуть запотевшее зеркало, произнесла я.
Та сразу перестала реветь и взглянула на мужчину, валявшегося без сознания.
– Живой? – еще раз произнесла она недоверчиво.
– Живой, – ответила я.
– Сволочь, – лупанула она его по щекам.
– Ты что? – изумилась я.
– А что? – ответила она, еще раз взглянув на него, – Баб в мой дом водить! – и опять ударила, только на этот раз еле-еле.
– Подождем, – тихо произнесла я.
– Жди теперь тебя, пока очухаешься! А нам дело сделать надо, – громогласно говорила Татьяна, усаживаясь на табуретку.
– Может, его на постель перенести? – подал голос Поль.
– Ага, сейчас! – скривила он лицо. – Этому кабелю еще и условия создавать. В нем центнер с гаком, – тихонько пнула она его ногой, – вон как отъелся! Я надрываться не буду! Пусть тут валяется, пока не очухается, ничего с ним не случится.
Поль облокотился плечом о косяк и стал ждать стоя. Татьяна болтала ногами, осматривала дело своих рук и проклинала Игоря вслух. Я примостилась на краешке, уставилась на живой труп. Игорек, правду сказать, был не подарок даже внешне. На голову ниже Татьяны, даже чуть пониже меня, толстый, с животом как арбуз, круглолицый. Его щеками можно было пускать зайчиков. На голове у него были очень светлые и очень редкие волосы, коротко подстриженные, на макушке их не было вообще. Практически, смотрелся он лысовато. Глядя на него, правда начинаешь верить в то, что бабы дуры, и любят таких особей, что диву даешься. Я еще раз пробежала глазами по Игорьку, а потом глянула на Поля. Он поймал мой взгляд, после чего я опустила глаза в пол и стала ждать, подперев руками лицо.
– Чем ты его так? – подал голос Поль, немного притомившись в ожидании.
– Да сковородкой, – произнесла Татьяна.
– Ну, вы – сумасшедшие, – произнес он.
Игорек застонал и начал подавать признаки жизни. Его пухлое тело вздрогнуло, захлопало глазами, потом рука потянулась к голове, и он кое-как попытался встать.
– Дура, – завопил он, ощупывая шишку на самом видном месте, на лбу. – Ты меня чуть не убила!
– И убью! – заверещала снова Татьяна.
– У меня с ней ничего серьезного. Я тебя люблю! – пыхтя, вставал он и подползал к коленям.
– Да, любишь, – скрестила она руки и отвернулась.
– Ну, Танюша! Ну