камеры: «… вам бы хрен на сковородку, о бедные мои яички»!
Парни, держась за животы, сквозь слёзы стонут от смеха, и Семён громче всех.
Набив вторую ленту и уложив в цинковый магазин, – втроём, еле тащим его на автомат. Расчехляем установку и готовим к зарядке. Протягиваю Ромке броник и каску, – надень!
– Зачем?
– Не буржуйку дровами заправляем. Иди, садись за джойстик. Керимыч, вызови ПЭЖ, пусть запитают гидравлику через правый борт.
Ромка откидывает бронедверцы, устраивается на седле.
– Я всего пару раз видел, как вы заряжаете.
– Не сложней, чем байки травить, не дрейфь, я рядом.
Загорается индикатор правобортной магистрали питания.
– Давай, Ром, запускай!
Щелчок, мягко зажужжали гидромоторы. Сажусь поудобней на броню.
– Поехали помалу.
Послушная рукам на джойстике, башня стремительно, одновременно поднимая стволы, вращается на 300˚.
– Перекинь на зарядку.
– Готово.
– Медленно, в холостую проверь.
Пошёл затвор, лапки, пружина; мягко клацнув, – механизмы фиксируются.
– Предохранители, оба, и стреляй.
Ромка щёлкает и нажимает на педаль. Грохает двойной удар.
– Аут! С вас стольник, сэр!
– За что?
– Каждый выстрел – 42 рубля, два ствола, остальное за удовольствие. Ромка улыбается:
– С пенсии отдам.
Открываю приёмники на обоих, – готов? Поехали…
Закончив, навинчиваем на стволы пламегасители, чехлим и поднимаем красный флажок.
– Пока на палубе прибираешь, – кормовую батарею проверю. Потом партеечку в теннис сгоняем?
– Добро!
Густая тропическая темнота обвально падает на короткие сумерки. Маришка усиливает её неотвратимость и грусть:
«… you will never,
you will never,
but I love you…»
Сидим с Ромкой на кранце, вытянув ноги на фальшборт. Глубоко внизу еле ощутимо стучат дежурные дизеля. «Приготовление» ещё не сыграли, ловим последние минуты покоя.
– Чего она тебе так нравится?
– А она, Ромыч, наших кровей, – славянка.
– Где нас только нет? – вздыхает и протягивает сигарету с «Марь-Иванной».
– Странно, три месяца, а уже, кажется, что всю жизнь только и делали, что воевали. Да и война-то, какая-то… В тепле на подушках спим, а через час – поуши в дерьме и его же защищаем.
– Они на этом говне весь соцлагерь рисом кормят.
– Ну, разве ж это дело, Сань, чтоб не блевать – не жрём сутками? На хрена нам сдались их вонючие достижения?!
– Не шуми, особисты ещё не спят; после будем анализировать, сейчас выживать надо.
– … я видел твои глаза, ты ж маньяк, когда ствол берёшь, механизм с ЧПУ…
– … нет, Ром, смерти боюсь, как и все, но чтоб от глупой случайности, не сдохнуть, приходится опережать