Меланжевом комбинате, о которой тоже нужно рассказать. Была суббота, было воскресенье. В общем, обо всем по порядку.
…Наш бравый бригадир Керенкер свое бригадирство начал с того, что прошляпил набор трудящихся на фабрику имени 8-го марта. Он бы и Меланжевый упустил, если бы не Витька. Витька, ясное дело, опоздал. Тут уж ничего не поделаешь. Хоть говори ему, хоть молчи – он все равно придет позже назначенного времени. Хоть на 5 минут, но позже. Я ему не раз говорил: «Ну выползай ты из дома раньше, если склонен к опозданиям!». Но Витька – это такой тормоз, что даже выходя из дома раньше на те же 5 минут, он обязательно вспомнит что-нибудь важное, вроде забытого дома зонта, и вернется. Или, наоборот, зонт возьмет, но на полпути к остановке 5-го трамвая решит, что зонт ему сегодня не понадобится. И тоже вернется. А уж если ничего такого с ним не случится, значит, 5-й трамвай собьется с графика и вовремя не придет. Или придет, но забитый народом так, что мышь не влезет, не то что Витька. Так что Витька всегда найдет возможность опоздать…
Серега Керенкер объяснил свою бездарность в качестве бригадира обстоятельствами непреодолимой силы. Фабрика 8-го марта не получила нас в качестве ценных работников не из-за того, что он ворона и растяпа, а потому, что вообще не прислала заявку. Ну и причем тут он? Потом, правда, выяснилось, что заявка от фабрики была, но диспетчер конторы, сидевший на распределении рабочей силы, туда по-тихому отправил своих корешей. Легче нам от этого не стало, и пришлось сидеть на скамейке и ждать у моря погоды. Потом наш бригадный генерал Керенкер, сидевший с нами с проницательным видом, еще раз сходил к диспетчеру и узнал, что Меланжевый комбинат сначала заявку прислал, но потом ее отозвал. Так что текстильщики все отпали, и вату покатать не удастся. Мы совсем загрустили. Особенно я. Разгружать цемент или что-нибудь из такого же перечня работ мне как-то совсем не улыбалось, и я объявил, что возвращаюсь домой. Ну их, эти гастроли, у меня еще целая трешка в кармане лежит, дня три продержаться можно, даже не переходя на диетическое питание. И тут с доброй улыбкой входит Витька. На часах шесть часов вечера, договаривались на четыре. Ничего нового. Все и так сидели с угрюмым видом, и Витькино явление с задержкой в два часа взрыва радости тоже не вызвало. Оказалось, что он единственный, кто угадал с явкой, а кому это понравится?.. Витька пожал всем руки и огляделся. К моменту его появления в конторе наша бригада была там в единственном числе. Время от времени заглядывали какие-то синяки, просачивались в комнату диспетчера, дверь в которую была полуоткрыта, и возвращались обратно.
– Витек, привет! – крикнул кто-то.
Мы повертели головами и уставились в проем диспетчерской двери. Судя по тому, что в конторе никого больше не было, привет прилетел оттуда.
– Здоров, Колян, – ответил Витька.
– А ты что, его знаешь? – спросил я.
– Сосед мой, – сказал Витька и уселся рядом. – А что?
Бригада немного ожила.
– Может, ты сходишь, побазаришь с ним насчет работы? – спросил Мирнов. – А то торчим