лет пролетело, промчалось, пронеслось стремительно, молниеносно. Симона выросла. Получила прекрасное образование. А он, Шарль, продолжал смешить достопочтеннейшую публику, надеясь, что однажды сучится чудо – в рыжем клоуне увидят принца датского. Кто увидит?
Шарль поднялся, отшвырнул цветы носком клоунского ботинка, шагнул в балаганчик, взял письмо Симоны. Почерк у неё почти не изменился. Буквы стали потоньше и помельче. Экономила бумагу. Хотела сказать много. Сказала даже больше, чем хотела.
– Малыш Бенош решил засыпать пол цветами илию..? – голос Лелэ ударился в спину Шарля. – О, ля-ля! По-моему, здесь нужна моя помощь.
– Да, – сказал Шарль, протянув ей письмо. Лелэ углубилась в чтение, а Шарль принялся лихорадочно стирать с лица грим.
– Поможешь мне выбрать костюм? – спросил он, глянув на Лелэ через зеркало.
– Конечно, – ответила она. – Что думаешь делать?
– Поеду в дом банкира, – ответил Шарль, сбрасывая наряд клоуна.
– Зачем? – поинтересовалась Лелэ.
– Понимаешь, Лелэ, – взяв её за плечи, сказал Шарль, – Симоне исполнилось двадцать лет. Она не может больше жить в пансионе мадам Ля Руж. Она отправится в дом своего опекуна банкира Штанцера. А он…
– Может придумать всё, что угодно, – нахмурилась Лелэ. – Хочешь мы поедем с тобой?
– С банкиром я справлюсь сам, – поцеловав её в щёку, сказал Шарль. – А вот с костюмом – нет.
Лелэ рассмеялась.
– Прошлый костюм ты заносил до дыр. Интересно, на сколько хватит нового?
– На всю оставшуюся жизнь, – ответил Шарль. – А если серьёзно, то я намерен купить не один, а…
– Пять костюмов, – вставил свое слово Бебэ. Он стоял в дверях, не решаясь войти, и ждал удобного момента, чтобы вклиниться в разговор.
– Пока хватит двух, – деловым тоном проговорил Шарль.
– Тогда мы купим тебе чёрный и белый костюмы, – сказала Лелэ.
– Нет, лучше рыжий и белый, чтобы все сразу видели, что идёт настоящий клоун, любимец публики Бенош! – воскликнул Бебэ.
– Я не хочу, чтобы во мне видели клоуна, – нахмурился Шарль. – Я должен выглядеть, как молодой аристократ, решивший жениться. Сегодня я играю новую роль.
– О, ля-ля! Наш Бенош решил жениться? – густые брови Бебэ взлетели вверх.
– Мальчику – тридцать, самое время подумать о семье, – Лелэ улыбнулась.
– Я сказал, что играю роль, – повысил голос Шарль. – Или вы оглохли?
– Да, – хором воскликнули Бебэ и Лелэ. Шарль рассмеялся, чтобы скрыть подкативший к горлу комок. Ни к чему все эти вздохи, охи, сантименты. Ни к чему слова, что время упущено. Кто его упустил? Шарль? Нет, он считает, что никогда не поздно сделать шаг вперёд. Правда, он слегка погряз в повседневности, в привычности. Он стал щепкой, плывущей вниз по течению. А ему нужно вверх. Нужно всё изменить. Но… сказать, проще, чем сделать.
– На что я буду жить, если уйду из цирка? – проговорил Шарль, став серьёзным.
– Ты