воздух между нами почти стал посверкивать искрами.
– Алые всегда добиваются своего, – вдруг негромко обронил Эйнар, не отводя напряженного взгляда от окна. – Если они что-то… – Замялся и исправился с едкой ухмылкой: – Или кого-то хотят – то просто берут это.
Я немедленно выпрямилась еще сильнее, хотя это было почти невозможно. В животе как будто сплел гнездо мерзкий огромный паук – настолько стало тревожно.
– И я бы мог… – Эйнар запнулся. Шумно втянул в себя воздух, но все-таки продолжил: – Я бы мог взять тебя.
Боль в животе стала невыносимой. Я приложила ладонь к нему, не понимая, к чему мне готовится. Неужели к бою? Нет, бред! Я и секунды против Эйнара не удержусь. Особенно здесь, где заблокирована любая магия, кроме его.
«И кроме моей».
Ох!
Я так отчетливо услышала голос Сильвии в своем сознании, что это испугало меня больше, чем слова Эйнара.
Пожалуй, если меня загонят в угол – то на этот раз я могу и уступить ее уговорам. Даже смерть меня так не страшила, чем то, на что намекал Эйнар. Я пойду на любое соглашение, выполню любую клятву, лишь бы избежать настолько позорной участи.
– И я хочу это сделать.
Эйнар резко развернулся ко мне.
В его глазах бушевал мрак. Жадный, жаркий мрак желания.
– Элизабет права, – прошептал он, не отводя от меня шального взгляда. – Я – истинный властелин Даргейна. Я и только я. И я могу… нет. Я возьму все, что мне причитается по праву.
Каждую фразу Эйнар отчеканивал, делая шаг за шагом ко мне. Закончил он тираду около моего кресла.
О нет, мне не было страшно. Я была в настоящей панике. Еще немного – и я закричала бы в полный голос, прося о помощи.
А впрочем, кто бы пришел ко мне на помощь здесь, в личном замке лорда протектора? Никто, кроме Сильвии. Однако она затребует за свою помощь непомерную цену.
– Эйнар… – прошептала чуть слышно. – Пожалуйста…
Эйнар замер, глядя на меня сверху вниз. Его лицо сейчас напоминало маску – такое отрешенное, без тени эмоций. И лишь в глазах то и дело вспыхивало яростное пламя.
– Прости.
Это слово я прочитала по его губам, а не услышала. И низ живота заныл в стократ сильнее прежнего. Потому что было ясно, что Эйнар задумал что-то очень и очень дурное.
В следующий момент он размахнулся и как следует врезал мне хлесткой оплеухой. Такой сильной, что голова мотнулась в сторону, а во рту я почувствовала соленое.
Удивительно, но больно при этом не было. Я понимала, что должно быть – но нет. Как будто все происходило с кем-то другим, не со мной.
«Замри, – вдруг услышала я в голове голос Эйнара, в котором прозвучали отчетливые виноватые нотки. – Замри и плыви по течению. Амара, мне очень жаль. Я бы лучше отрубил себе руку, чем ударил тебя. Но так надо. Поверь, я оплачу тебе многократно за твой страх. Гарантирую, что никаких неприятных ощущений ты не испытаешь вовсе».
– Понравилось?
Меня грубо вздели на ноги. Еще одна пощечина, еще. Голова моталась из стороны в сторону как чужая.
Удивительно,