себя вести. Вы же дипломат, а не герой боевика.
Четвертый удовлетворенно кивнул. Его скуластое лицо озарилось легкой улыбкой, а густо обрамленные ресницами карие глаза чуть прищурились.
Эмиль сделал еще один глоток и почувствовал, что слабость в виде сладкой усталости незаметно расползается по всему телу. Приятное тепло побежало по жилам, заставляя расслабить сначала мышцы ног, потом спины, потом ослабли и перестали чувствовать наручники руки, и, наконец, сами собой закрылись веки, и шея отказалась держать голову в вертикальном положении. Рассудок стал медленно и плавно меркнуть и, сначала, нахлынула всепоглощающая сонливость, через которую землянин почувствовал мерную вибрацию гравитатора взлетающей машины, а потом наступила полная тишина с образами сновидений и, наконец, полный провал в сознании.
Роберта сидела напротив в багровом кресле и держала на коленях огромного пушистого кота. Кот мурчал, поминутно облизывался и, прищурив желтовато-зеленые глаза, время от времени от блаженства впивался в обивку кресла когтями передних лап. Весь интерьер комнаты был выдержан в тонах спелой вишни: и обои, и гардины, и ковры с тонким длинным ворсом, и стол, и извитые ножки стульев, и декоративные свечи в деревянных подсвечниках, и расписной плафон потолка, и даже платье Роберты из переливчатого тончайшего шелка. Все это отражалось в четырех огромных зеркалах, и от этого комната казалась четырежды повторенной с разных ракурсов: еще четыре пушистых зеленоглазых кота облизывались и драли обивку кресла, еще четыре женщины в шелке изящно поводили обнаженными плечами, еще четверо мужчин, лежащих на широких кроватях, открыли глаза и приподняли головы.
– С добрым утром, дорогой! – произнесла Роберта и встала.
Кот спрыгнул с ее коленей и исчез за гардиной, в тот же самый момент то же самое сделали и его отражения во всех четырех зеркалах. Роберта медленно приблизилась к Эмилю и села у изголовья.
– Привет и тебе, милая, – проговорил Эмиль, поднося ладони к лицу.
– Да они все-таки тебя покалечили! – Роберта взяла его за руку. – Бедняжка! Но и ты в долгу, как я знаю, не остался. Надо же, бесстрашно вступить в драку с несколькими бойцами, да еще и хорошенько отметелить нападающих! Ты всех удивил.
– Я принял твоих людей за разбойников, – Эмиль виновато улыбнулся. – И очень испугался. Ведь я приехал туда на свидание с тобой и не ожидал, что ты решишь не являться туда лично, а прислать этот своеобразный эскорт.
– О, милый! – Роберта поцеловала свежую ссадину на его левом запястье. – Боюсь, ты этого мне никогда не простишь.
– Если ты о том, что не пришла на свидание, то такая необыкновенная женщина как ты имеет право на капризы. Если о царапине – пустяки, заживет. Ведь есть только одна вещь, которую человек не в состоянии простить. Всего лишь одна.
Эмиль сел на кровати и взглянул на капитанский браслет.
– И что же это? – Роберта слегка сжала его ладонь и заглянула в глаза.
– Я скажу потом, когда соберусь уходить.
– Уходить?