и незаметно понюхав его, я с облегчением выдохнул: трезв и даже перегаром не пахнет.
Девушка, на вид чуть старше нас, грузила снаряжение. Когда мы поравнялись с лодкой, остановившись у носа, она обернулась и ослепительно улыбнулась нам. На клыке у нее блеснул скайс, а нарощенные ресницы нависали, оттягивая и отяжеляя веки.
– Аня, а это Паша, – с улыбкой представилась она. – Погружались когда-нибудь?
– Родион, – я помог ей догрузить оборудование в катер. – Нет, никогда. Но я хорошо плаваю.
– Я тоже, – Крис запрыгнула в лодку. – Мы ненадолго. Просто хотим осмотреться.
– Вряд ли бы я подписалась когда-нибудь на такую авантюру, Крис, если б не твои таланты автомеханика, – хмыкнула Аня, тоже забираясь в катер и отдавая Паше команду.
Он завел катер, и я забыл поинтересоваться, есть ли у него права. А когда Паша начал сдавать задом и белая побитая махина, разбрызгивая вокруг себя соленые капли, пришла в движение, я покрепче вцепился пальцами в бортик. От влаги они все время соскальзывали.
Мы набирали скорость, нос катера причудливо рассекал воду, и я заинтересованно поглядывал через бортик. Балтийское море обычно было желтовато-зеленым, мутноватым, а в жемчужной бухте словно стеклом расстилалась бирюза. Я на ходу коснулся рукой воды, и понял, что не такая уж она и холодная – в гидрокостюмах замерзнуть мы не должны. Видимость глубины достигала пары метров, и плещущиеся мелкие рыбки то и дело уплывали врассыпную. Паша управлял плавно, особо не разгонялся, но минут через семь мы уже стояли посреди жемчужной бухты. Пляж превратился в тонкую полоску, и оставалась надежда, что ранние пташки, желавшие отдохнуть на берегу, нас не видели.
Катер остановился и теперь плавно покачивался на небольших морских волнах. Крис суетливо разбирала гидрокостюм, пытаясь расстегнуть молнию, но бегунок постоянно выскальзывал из ее пальцев с короткими, неаккуратными ногтями.
– На сколько погружаемся? – Аня завязала волосы в пучок.
– Метров тридцать-сорок, – решила Крис. – Это безопасно.
Такая глубина не звучала безопасно, но спорить я не стал. Взяв гидрокостюм, чуть выцветший от старости, я стянул с себя сначала футболку. Девчонки тоже начали переодеваться, но в катере было не особо удобно, он постоянно покачивался и Аня, стоя в шортах и верхе от купальника, чуть не свалилась за борт.
– Холодно, блин, – проворчала она, когда на нее попало несколько соленых брызг. Крис только отмахнулась. Неопрен, из которого был пошит костюм, неприятно лип к телу, и я постоянно пытался оттянуть то рукав, то воротник. Он обтягивал слишком сильно, и я злился.
– Размер какой? – поинтересовалась Аня, перебирая ласты.
– Сорок третий, – буркнул я, и тут же в меня прилетели синие пластмассовые ласты, больно шлепнув по бедру.
Аня взялась проводить инструктаж. Крис постоянно крутилась, не слушая ее внимательно, а вот я впитывал каждое слово. Дайвинг – это опасно, и пусть я трусостью никогда не отличался, но отсутствие