шляпу и передала её одному из сотрудников метрополитена, который в растерянности посмотрел на странную парочку. Одуванчик в ответ лишь пожала плечами, как бы объясняясь, и попросила передать шляпу мужчине в велюровом пиджаке.
– Ты сумасшедшая! – прошипел Гоша ей на ухо.
– Да. – кокетливо ответила Одуванчик.
Оказавшись на улице, ребята направились к громадному зданию вокзала. Гоша впервые видел такие высоченные гранитные колонны, которые опоясывали каменную ротонду вестибюля. Прямо над головами ребят реял широченный флаг со словами «Городской Вокзал». Реял он, конечно, относительно. Флаг был выточен из мрамора, а название высечено прямо в его центре. Одуванчик не раз бывала в этом месте, путешествуя со своей семьёй. Но каждый раз она раскрывала в удивлении рот как в первый.
Оказавшись в вестибюле, Одуванчик снова схватила Гошу за руку. Тот рефлекторно её отдёрнул.
– Нам нужны пригородные. Я сейчас посмотрю, что лучше выбрать.
Одуванчик кинулась к цифровому табло.
Гоша ещё пытался прийти в себя после всего, что ему пришлось пережить. Он часто дышал и настороженно оглядывался вокруг. Каждый человек внушал ему недоверие. Переполненный скепсиса, он хмурился, глядя на дачников с рюкзаками и сумками. Те, что были с кустами или цветами в пакетах особенно пугали его: в конце мая с цветами? Да ещё и на дачу, а не с неё. Бред.
Одуванчик быстро вернулась к Гоше и потащила к кассам. На этот раз она схватила его за футболку.
– Бери до Жожелево.
– Почему туда?
– У меня там бабушка живёт.
– Врёшь. – Гоша сощурился и недоверчиво посмотрел на Одуванчика.
– Вот ты ей так и скажи. Останешься без крыжовникового варенья. – уверенно ответила Одуванчик.
Гоша быстро смирился. В сущности, ему было совершенно всё равно куда и к кому ехать. Он вклинился в одну из многочисленных очередей, кишевших бабками и дедками с разнообразными котомками. Одна седая старушка в зелёном платке в горошек, которая показалась ему поначалу довольно милой, и которую он даже великодушно пропустил вперёд, пихнула его локтем в попытке достать что-то из своей тележки. Она не то что не извинилась в дальнейшем, но и наступила ему на ногу, недовольно посапывая и поглядывая назад. Гоша пересёкся с ней взглядом. И сразу же пожалел о том, что вообще посмотрел ей в глаза. На него опрокинулся чан с презрением и недовольством.
Когда подошла его очередь, он буквально подскочил к кассе, подталкиваемый другими назойливыми стариками.
– Два до Жожелево. – тихо сказал он.
– 245 рублей. Поторопитесь.
Гоша взял билеты и подошёл к Одуванчику, которая мирно ждала его посреди огромного зала. Она изучала плитку, выложенную мозаикой на полу.
– Всё? – её глаза загорелись. – Скорее.
– Она почему-то сказала поторопиться. – задумчиво произнёс Гоша, идя в сторону выхода к поездам. Когда они подошли к табло, он чуть не рухнул на пол без чувств.
– Почему там написано, что поезд отходит через две минуты?
У