и получил две части необходимого совершенного вкуса. Можно было голодному человеку увидеть, откусить и получить инфаркт от вкуса и вида. Мужик достал бутылку без этикетки из холодильника и налил из нее в граненый стаканчик, грамм на сто пятьдесят. Это была сахарная водка, иначе говоря, самогон нашей мечты.
– На, юноша, поешь и запей, только скажи что-нибудь Ему, – сказал он на идиш, протянул хлеб Вите и отвернулся, чтобы не видеть его мокрого от пота и слез лица.
Он, простой семит Моисеевой веры, человек не эмоциональный и не сильный, не мог выдержать с утра такого зрелища.
Мужик подвигался за прилавком и положил перед Кроненбергом глубокую тарелку с медовым пятничным лекахом. «Сладкое успокаивает горе», – говорила ему мама в детстве.
– Не волнуйся, парень, это не молочное, – выговорил мужик.
Виктор его услышал, но не понял.
Слава ортопедам
Толкнув дверь из кухни нежным коленом, в зал выдвинулась официантка с полным подносом в сильных руках. Лавируя, она подошла к столику, за которым восседали три джентльмена средних лет, одетых по местной привычке без лоска, чисто и аккуратно. Расставляя на столе блюдца с сильных цветов закусками и яркими салатами, опытная женщина успевала оценить ситуацию с мужчинами, которые уже крепко, по ее мнению, выпили и пребывали в состоянии веселых наблюдателей жизни. Почти пустая бутылка виски, названия которого официантка запомнить никак не могла, несмотря на все старания, доказывала, что женщина была права. 750 грамм поделить на троих и то не полностью, всего ничего, нет? Эта официантка, несмотря на большой опыт и понимание жизни, как ей казалось, была дамой недалекой.
Один из мужчин, лысоватый, крепкий, подобранный, с пронзительным синим взглядом глубоко сидящих глаз, отодвинул стакан, чтобы женщине было удобнее расставлять тарелки. «Вот этому я бы дала, с удовольствием», – подумала она мельком. Рубашка у него была дорогая, модная, очень известной фирмы, нейтральной расцветки. «Пижон, стареющий», – вынесла приговор женщина, которая и сама была уже не так и молода. Но, что называется, в соку. Что говорить зря. «И ботинки у него в тон всему, удивительно, а так и не скажешь никогда», – покачала официантка головой, уходя собранным и живым шагом. Это у нее получалось как бы само собой.
– Нам еще бутылку, принесите, пожалуйста, того же, – негромко сказал ей второй мужчина. Этот был светловолос и вежлив, целеустремлен и ни на что, казалось, не обращал своего внимания кроме как на количество алкоголя на столе. Официантка кивнула ему, что поняла просьбу, повернув пригожее лицо голодного, возбужденного человека, который с утра съел только две ложки простокваши с куском свежего огурца – у нее был разгрузочный день сегодня. Она поправила шпильку в крашеных в светло-коричневый цвет волосах, ей показалось, что прическа ее потеряла форму и распустилась, сказала бармену, что на пятый столик нужна еще бутылка того же, и прошла на раздачу за тарелками со вторым.
Третий