через высокую калитку верхом, маг обернулся. Стража уже закрыла за ним. Тяжёлые ворота, казалось, и вовсе были заперты всегда. Бойницы и окна этой крепости, одной из многих гильдийских, не светились, не показывали жизни и движения внутри. Словно все события последних часов ему просто привиделись. Тронув бока кобылы шпорами, он неспешно двинулся в седую тьму городской ночи. Подковы тихо и ритмично цокали о брусчатку.
Заводя лошадь в конюшню, Аспен прошёл мимо Желтка, поздоровавшись негромко. Конь тряхнул головой, склонился, но как-то странно, преувеличенно осторожно. Артефактик быстро понял в чём дело. В стойле тяжеловоза, в здоровенном гнезде из соломы, спал человек.
– Кто здесь ходит? А ну, не тронь коняху, лицо откусит. – Прохрипел вдруг Эйден спросонья, не вытаскивая головы из-под жилета.
– Прямо так и откусит? Совсем? – Маг устало усмехнулся, рассёдлывая кобылу, продолжил. – В жизни ведь никого не кусал. Даже когда ты ему жуков под нос совал, хвастаясь.
– А-а-а… Ну значит насмерть залижет. Как там… прошло?
– Кто-то хитрит, подкупает капитанов Лиги, выведывает их секреты, закрытые гавани, «похищая» судовые журналы, а то и пиратствует под шумок. Карсы. Почти наверняка они. Пытаются отодвинуть Редакар подальше. Но тщетно, Редакар растёт и благодаря, и вопреки. Вопреки желанию и интересам Боргранда, что куда важнее карских подначек. Чем кончится – неизвестно, но нас эта возня касается мало. Редакар давно не часть Бирны, купцы Лиги интересуют меня… не больше, чем я их. А гномы… да хер их разберёт. Тоже, наверняка, чего-то плетут. А у тебя что?
– Остерегайся лайонелитов. – Буркнул хриплый голос из-под соломы. – И не бойся выпивки. Или наоборот.
В конюшне послышался храп, и кто-то громко пустил ветры. Аспен спешно зашагал к выходу, уверенный, что Желток так в жизни не смог бы.
Престарелый рыцарь, наблюдавший за борделем из окна в доме напротив, взглянул на карманные часы. Дорогущие, даже в истёртой временем позолоте, они безотказно служили ему уже тридцать два года. А до него – наверняка ещё кому-то, и не менее верно. Механические часы были большой редкостью. Даже теперь, с распространением в Редакаре печатных прессов, паровых молотов, доменных печей, сложных ткацких станков и прочего. Рыцарь потёр глаза. С усилием отогнал от себя пустые рассуждения о техническом прогрессе и скоротечности времени. Глаза сверкнули тускло-зелёным, будто два полированных верделита на строгом, измождённом лице. Обмокнув острое гусиное перо в чернильницу, лайонелит сделал короткую заметку. «Второй в три сорок. Поднялся в покои. Первый в конюшне.»
За дверью послышались шаги, лёгкие и осторожные, потом такой же стук. Условный сигнал, хотя он и по шагам легко узнавал оруженосца. Юноша доложил то, что рыцарь и так знал, после чего поспешил обратно на пост. Всё это почти в абсолютной, непроглядной тьме никак не освещённой комнаты. Полумесяц, теперь