«перебегать» с места на место: придирчивым хозяевам не нравился вид из окна. Всего за несколько минут пред ними предстал совершенно другой город, изменились даже конфигурации и направления проспектов и улиц.
– Кошмар какой, никогда бы не согласился жить в подобном городе, – признался Кирилл, – страшно представить, как у них там внутри меняется расположение комнат. Я в обычной-то квартире с трудом нахожу свои вещи, а если бы пришлось жить в таком трансформере?.. И вообще – сказано: не дай вам бог жить в эпоху перемен!
– О вкусах не спорят, – развел руками водитель.
Город-оригами остался позади вместе со своими непоседливыми горожанами. Они прибыли на открытую и пустынную площадь, все пространство которой от горизонта до горизонта устилали массивные плиты из полупрозрачного опалесцирующего минерала. В гордом одиночестве, помимо прикатившего туда такси Кирилла, на «площади» громоздился малахитовый куб габаритами с двухэтажный коттедж, который стоял, точнее балансировал над плитами, опираясь на землю лишь одним своим ребром.
– Аэропорт, – указал на куб водитель.
Кирилл вручил ему золотой соверен.
– Возьмите на память, может сгодится для чего-нибудь.
– Давно не видел монет! Спасибо, будет что кинуть в фонтан!
Они распрощались и Бентли умчался вдаль, звучание «Третьей песни Эллен» Шуберта унеслось вслед за ним, а Кирилл остался один на один с таинственным кубом: намека на дверь или хотя бы окно в этой «малахитовой шкатулке» не обнаруживалось. Он обошел его вокруг – куб был цельным монолитом из малахита. Без единого отверстия. Пожав плечами, Кирилл вежливо постучал по его плоскости костяшками пальцев. В ответ на это метрах в двухстах от него опаловые плиты бесшумно сместились и из-под земли взметнулась парочка летающих тарелок, они сделали «круг почета» непосредственно над Кириллом и над «кубом» и, задорно поблескивая бортовыми огнями, потерялись в облаках. Пока Кирилл пялился вдогонку тарелкам, куб опустился на одну из своих граней, в другой грани открылись «двери-купе» и по пологому трапу он благополучно смог войти внутрь, дверь тут же превратилась обратно в малахитовую стену, а стена растворилась.
Что ж, оставалось признать, что в Сфере Адитона были раскрыты и превосходно освоены секреты техники «раздвижения» пространства: то, что находилось внутри «куба» вряд ли даже тысячной свой долей уместилось бы в его наружный объем. Перед взором Кирилла развернулся по меньшей мере целый город из нескончаемых холлов, залов ожидания и зеркальных колонн. Собственно, внутри помещалось следующее: настоящий переполох и действие поистине космических масштабов, организованное вереницами многочисленных сонмищ чересчур спешащих и жизнерадостных людей. Эскалаторы и вертикальные лифты, караваны электрокаров и карусели транспортёров устремлялись в безмерность помещений аэропорта бесконечными блестящими палладиевыми лентами. По полу ступать было боязно, потому что нестабильная на взгляд субстанция