долго ходил по лесу и устал. Волки ушли слишком далеко в погоне за стадом оленей, и он не догнал их. Он разбил временный лагерь. Чутье подсказывало ему, что можно пройти еще немного, за деревьями прячется озеро. Но у него не было сил пройти хоть сотню шагов. Он поставил лагерь посреди леса и повалился на пол.
Лесиастрат покачал головой. Маркиза потянулась вперед, но вовремя вспомнила о приличиях, выпрямилась и помахала веером.
– Он поставил свой чум в пяти километрах от Проклятого озера. На границе между землями людей и…
– И?.. – с ужасом в глазах повторила маркиза.
– Ледяных?.. – догадался маркиз.
– Да, – мрачно подтвердил Мастер. – Ледяные ведьмы. Их силуэты проступили сквозь колкий занавес ледяного снега. Сперва похожие на оленей, пригнувших головы от ветра. Но это были женские фигуры.
Их магия обрушилась на юношу и придавила к полу. Он зарычал, как зверь. Магия льдом проникала в его тело и душу, он ощутил, как когти вечного мрака охватывают его сердце. И тогда он завыл. Завыл с той сильной, неистребимой тоской, с которой волк зовет свою погибшую стаю. Он заставил себя вспомнить о матери и о сетстрах. Они зависели от него и ждали там, за границей леса и пурги.
Он выполз из своего временного дома посреди тайги, затем он встал и заставил себя идти. Он шел, не разбирая дорогу. Пока не упал!
– Упал?
– Он умер?!
– Нет. Он провалился в волчью яму. И это спасло его. Ледяные ведьмы потеряли его из виду или решили, что он разбился насмерть. Они ушли. А юный волчарь отлежался на дне. А затем стал нагребать снег и мастерить вал, пока не смог выползти на ровную землю.
Следующие несколько дней он пробирался домой. Он то терял сознание, то приходил в себя. В конце концов домашние волки, почуяв, что хозяин рядом, вырвались из загона. И приволокли юношу на себе. Он цеплялся негнущимися пальцами за индевелые шкуры. Его кожа, всегда светлая, была черна, а глаза стали ледяными.
Слушатели вздрогнули и отшатнулись. Герцог сделал долгую паузу. Он больше не управлял рассказом. Воспоминания ожили и вели эльфа дальше и дальше. Так работает память лианцев. Сперва им нужно усилие, чтобы сосредоточиться, но затем знания воскресают и обступают эльфа, заменяя на несколько минут дейсвительность.
– Еще неделю он валялся дома, между жизнью и смертью, а сестры ходили за ним, как за малым дитем. Пока они пели ему песни, он мирно спал. Стоило же им надолго замолчать, он начинал метаться и рычать.
Голос Лесиастрата осекся, на глазах проступили настоящие слезы. Маркиза подала гостю платок, и не замечая, как собственные слезы катятся по щекам. Маг промокнул ресницы и выпил немного воды, чтобы успокоиться, а затем продолжил:
– Сестры его спасли. Уже к весне он снова ушел в лес. И теперь он приручал волков быстрее, а выучку давал им такую, что купцы начали драться за то, кому достанется новый волк. Семья хорошо разбогатела.
На этом маг собирался закончить. Он коротко улыбнулся, Маркиза захлопала в ладоши и тороплива отпила воды.
– Ох,